Лиловый (I)

Лошади, хоть и все еще взволнованные после такой страшной высадки на берегу, легко несли их; Острон мог почти что чувствовать нетерпение воинов за своей спиной, Северные стражи горели желанием сразиться и доказать Одаренным, что были избраны не зря, да и для остальных это сражение станет чем-то вроде символа: знак того, что они начали свой путь и ступили на южный берег Харрод, готовые одержать победу или погибнуть. Первыми врага увидели Острон и Сунгай, мчавшиеся впереди, и Сунгай выхватил ятаган, а Острон передернул плечами в таком знакомом его спутникам жесте, и перед ними резко вспыхнула стена огня, двинулась вперед: быстрее лошадей, быстрее ветра. Одержимых было слишком много, пламя встретило первых бежавших, и по сухой жженой земле покатились пылающие тела, но чем дальше в толпу проникал огонь, тем меньше становился: они тушили его собой, и вот уже ятаган Сунгая нашел первую горящую цель, а за ней сразу же и вторую. Вдруг гулко разорвалось что-то далеко впереди, в самой гуще одержимых: Леарза пустил в ход свои звезды, зная, что от его ятагана толку будет не слишком много. Тем временем остальные всадники нагнали своих предводителей, и прямоугольник Северной Стражи растекся тонким слоем, встречая бешено орущих одержимых лязгом кривых мечей. Хамсин, кружившей над полем брани, предстал необыкновенный вид: как стальной скребок убирает с поверхности грязь, так конники в блестящих доспехах смяли одержимых, накатились на них волной смерти, их огромные лошади топтали врага копытами, ятаганы рубили головы.

Лишь один человек не участвовал в битве: Элизбар, сидевший на своем коне, сосредоточенно хмурился, и его глаза блестели. Он впервые за долгое время использовал свой Дар на полную силу и знал, что потом голова будет просто раскалываться от боли, но ему было все равно. Безумцы, атаковавшие отряд Одаренных, были уставшими и плохо вооруженными, но все же их была огромная толпа, и иногда зазубренные палаши дурной ковки находили цель; вот только царапины затягивались мгновенно, а метко пущенная кем-то стрела, засев в предплечье одного из стражей, даже внезапно сама вылетела из раны, словно кто-то выдернул ее.

Сражение длилось не дольше получаса, одержимых становилось все меньше, и наконец небольшая кучка их вдруг подалась назад, и они кинулись бежать; Сунгай было поскакал следом, в пылу драки ничего не желая, кроме как рубить их, но Острон окликнул его:

-- Погоди!

Они столпились вокруг Одаренного нари, тяжело дыша, и кто-то вдруг засмеялся. Улыбка была и на лице Хансы, подъехавшего к Острону в тот момент; парень радостно сообщил:

-- Подумать только, да мы могли бы справиться и впятером, честное слово! Если так и дальше пойдет, мы!..

-- Не глупи, -- оборвал его Сунгай, вернувшийся к ним. -- Это только начало. Ты слышал, что сказал Исан? Это нечистокровные безумцы, просто жалкие пешки, которыми темный бог наверняка и не надеется уничтожить нас, лишь измотать. Перед нами еще добрый месяц пути, и кто знает, что нас там ждет?

-- Не забывай, у них еще три долгара, если верить Исану, -- помягче добавил Острон. -- И Мубаррад его знает сколько маридов.

-- ...И, возможно, другие, -- пробормотал Искандер.

Джейфар между тем оглянулся на убегающих врагов, нахмурился:

-- Может быть, лучше добить их, Острон?

-- Ни к чему, -- возразил нари. -- Если они снова нападут, тогда мы убьем их. А пока... крови хватит на всех, Сунгай. Давай не будем мешкать и отправимся на юг.

Сунгай склонил голову.

-- Хорошо, ты прав. Я полагаю, ты все же хочешь, чтобы путь выбирал я.

-- Конечно.

Оставив после себя усыпанное телами поле боя, они отправились в дорогу; джейфар поехал впереди, и Острон чуть отстал от него; он оглядывался на остальных своих спутников, отметил, что у большинства из них после одержанной над таким числом противников победы настроение боевое. Это было хорошо. Полно еще будет времени для того, чтоб впасть в отчаяние...

Они обсуждали дорогу, которой направятся в Эль Габра, вчера ночью на крошечном совете избранных: только сами Одаренные (Ханса при этом бессовестно уснул на топчане, уверенный, что за широким плечом Искандера его не видно) и Исан, без которого обойтись было пока нельзя. Белоглазый по просьбе Острона набросал угольком на куске пергамента примерную карту, отметил жирным пятном черное сердце Хафиры, ткнул углем в наспех нарисованный ромб -- Тейшарк -- и сказал:

-- Кратчайший путь я знаю отсюда. Как мы доберемся до этой точки, меня не волнует, я только поведу вас дальше.

Острон и Сунгай переглянулись. Нари медленно покачал головой.

-- Я не думаю, -- осторожно заметил он, -- что это хорошая идея -- идти через руины Тейшарка... Возможно, лучше сделать небольшой крюк и пересечь стену Эль Хайрана в другом месте.

-- Обогнуть их? -- уточнил Исан. -- ...Да, я вижу, это логично. В руинах могут быть по-прежнему размещены крупные отряды слуг Асвада. Хорошо, можно обогнуть, неважно.

-- А как же Мазрим Хадда? -- вспомнил Острон. -- Ведь нам придется пересечь ее...