Линия раздела (СИ)

Осознавать это было не очень приятно, но против фактов не попрешь. Таким ли хотел видеть статус сына его настоящий отец? А ведь настоящего отца уважали не за должность, как нынешнего, не за атрибуты власти, а за золотые руки, спасшие многие жизни. Его до сих пор помнят матери вылеченных им детей, ему благодарны жены вылеченных мужей и мужья вылеченных жен, его еще долго будут помнить дети спасенных родителей. А кто будет помнить его нынешнего отца после смерти? Мама? Может быть. Кирилл все больше сомневался в правильности ее поступка, когда она вышла замуж за этого человека. Впрочем, Вадим Семенович многое объяснил. Она просто не знала, кто он, а потом уже поздно было что-то менять.

Хотя, о какой теперь памяти может идти речь, если спасенные настоящим отцом люди или мертвы, или превратились в мутантов? Теперь все равны. Или все же нет?

Кирилл брел позади солдата, глядя ему в спину. Больше смотреть было не на что. Всюду одинаковые стены и сводчатый потолок. В гулких бетонных коридорах слышались голоса. Кто-то кому-то что-то терпеливо объяснял, кто-то на кого-то кричал. Эхо, многократно повторяя звуки, не давало разобрать ни слова. Но в конце коридора стало гораздо боле людно, Кирилл увидел маму и отца, а так же остальных прибывших, включая ребят и девушку его возраста.

-- Дальше со всеми, -- произнес солдат, и, прибавив шаг, затерялся в бредущей по коридору толпе.

-- Как ты? – спросила мама, когда Кирилл догнал ее и, вопреки обыкновению, взял за руку.

-- Как все, -- неохотно ответил Кирилл. – Наверное.

-- Да, всем трудно, -- согласилась она. – Но вам, молодым, наверное, особенно. Мы свою жизнь прожили. Хоть в какой-то степени. А вам теперь как? Отец побеседовал с местным командованием, говорят, вирус поразил весь мир. Кроме как с Кронштадтом, связи ни с кем нет. Мобильники не ловят сеть. Эфир в привычных диапазонах пуст, а на коротких волнах, с любительских станций, звучат только редкие призывы о помощи. Это выжившие, кому удалось оторваться от мутантов и запереться в квартирах или офисах, где есть радиостанции. Обстановку все описывают одинаково.

-- Атака из космоса, -- уверенно заявил Кирилл.

-- Что? – не поняла мама.

-- Такое быстрое заражение всей планеты могло произойти только в случае, если вирус попал в атмосферу с космической пылью или метеоритом, расколовшимся на большой высоте. Впрочем, какая разница?

-- Разница есть, -- уверенно заявила мама.

-- И в чем же она?

-- Если это природное явление, то ничего нельзя сделать. А если чей-то злой умысел, то может где-то и вакцина против этого вируса есть, а то и лекарство для выживших.

Кирилл задумался. Эта мысль ему самому в голову не пришла, но в ней было рациональное зерно, как во многом, что говорила мама.

-- Ты думаешь, это оружие? – уточнил он.

-- Или оружие вышедшее из-под контроля, либо намеренный удар по всему населению Земли, с целью реализовать идею золотого миллиарда.

-- Интересно, -- признался Кирилл. – Но не представляю, как подобный вывод можно использовать на практике. Мы же заперты тут, как крысы в бочке.

-- Возможно, не навсегда, -- спокойно ответила мама.

-- А где отец?

-- Не знаю. Нам удалось перекинуться лишь десятком фраз. Похоже, его тут считают носителем какой-то важной информации, и он сразу перебрался поближе к командованию.

-- Он и раньше так поступал. – Кирилл не удержался от язвительного замечания.

-- Не надо так про отца! – одернула его мама. – Хотя бы из уважения ко мне! Он таким не был всегда!

-- Я знаю.

-- Откуда?

-- Вадим Семенович рассказал. Представь, мы с ним как раз сегодня на эту тему беседовали. Знаешь, что я тогда подумал? Лучше бы та за него замуж вышла, за Вадима Семеновича.

-- Для кого лучше? – сощурившись спросила мама.

-- Для всех.

-- То есть, ты меня считаешь кем-то вроде проститутки, холодно выбиравшей после смерти мужа, к кому выгоднее залезть под одеяло?

-- Мама, зачем ты так?

-- А как еще? – Мама держала себя в руках, но ее голос дрожал. – Я любила Борю. Понимаешь? Это было главной причиной нашего брака. Я даже не знала, что он служит в госбезопасности, я считала его средним офицером, без особых перспектив.

-- Мама, я про тебя так не думал! – поспешил уверить ее Кирилл. – Это ты сама надумала сейчас. И я знаю почему. Потому что отец не оправдал твоих ожиданий, не сошелся с твоим представлением о нем. И теперь со стороны все не очень-то хорошо выглядит. Но я так не думаю. Я просто размышлял, как бы сложилась наша жизнь, если бы ты тогда выбрала другого.

-- История не терпит сослагательных наклонений, -- весомо заявила мама.