Линия жизни

Теперь события, произошедшие в окрестностях древней верфи, воспринимались иначе, под другим углом зрения. Армахонты ли это были? Но если не они, то кто?

А вариантов теперь множество. И ключ к пониманию – мой модуль технологической телепатии. Он совместим с системами экипировки тех существ. Я слышал их разговор и не могу отрицать очевидный факт!

Но кто они?! Пандорианцы, оставшиеся за сдвигом времени? Наследники корпорации «Прометей», живущие в ином темпоральном потоке, сумевшие обуздать аномалии? Продвинувшиеся далеко вперед по пути прогресса?

Или искусственные интеллекты далекой прародины, овладевшие новыми технологиями, открывшие для себя гиперкосмос?

Он сидел в обшарпанном кресле, сжимая побелевшими пальцами крошащиеся подлокотники, и неотрывно смотрел на Аллею Темпоралов.

Кто я?

Зачем я здесь? Кто поможет мне найти ответы?

Нелегкая судьба запрограммировала Егора на выживание. Что бы он ни испытывал, какие чувства ни разрывали бы его душу и разум – он боролся. Даже сейчас, задавая себе безответные вопросы, он боролся.

«Не останавливайся на половине пути», – голос андроида вырвался из глубин памяти.

«Да, но что делать, если мой путь завел в тупик? Я в конце времени. На планете остался последний островок жизни, и вскоре он тоже исчезнет. Мои попытки пройти через Аллею, апеллировать к высшим существам провалились».

Егор закрыл глаза.

Он не мог в одиночку решить эту задачу. Ему не хватало знаний.

Вот если бы вдруг, как раньше, почувствовать плечо друга…

Он погружался в омут разорванных мыслей, обрывочных воспоминаний, вокруг клубилась оранжевая мгла, но сквозь пелену поднятого ветром праха все отчетливее проступали разгорающиеся энергетические структуры, пульсирующие в такт отчаянным порывам его израненной, отравленной души.

Пандора.

За границей периметра стазиса…

Раннее утро звенело щебетом птиц, шумело стремниной небольшой горной реки, а в приоткрытое окно врывались запахи леса.

Родион Бутов проснулся рано, еще до рассвета. Семьдесят лет – не возраст для пандорианца, физически он чувствовал себя отлично, чего не скажешь о пошатнувшемся душевном равновесии.

Он встал, стараясь не разбудить Настю, подошел к окну, шире приоткрыл створку.

Энергетический купол, чья толща издали похожа на зеленый мрамор с застывшими в безвременье пылающими прожилками, давно стал частью реальности, но Родион был одним из немногих, кто еще помнил небо, звезды, солнце.

Он помнил все уничтоженное либо навсегда утраченное в отчаянной многолетней борьбе против чужих.

Взгляд скользнул по окрестностям и машинально сканировал купол. Расширитель сознания мгновенно зафиксировал две новые воронки и одно искажение реальности, появившиеся за ночь.

Пора. Он закрыл окно, быстро умылся, но завтракать не стал, оделся и вышел на высотную парковку. Здесь ощущался слабый теплый ветер, утро звенело еще пронзительнее, да и вид открывался просто потрясающий.

Город был прекрасен. Прекраснее любой самой дерзкой и светлой мечты, какую только способно нарисовать человеческое воображение.

Устремленные ввысь здания выглядели невесомыми, полупрозрачными. Они источали мягкий свет. Изящность их форм, дерзость архитектурных решений обеспечивались технологиями, прежде работавшими на войну.

Витки многоуровневых автомагистралей выглядели хрупким кружевом, но были прочнее, чем сталь и бетон.

На разных высотах медленно скользили антигравитационные платформы. Издали казалось, что высаженные на них лесопарковые комплексы просто плывут в воздухе, будто миражи.

Ниже, у основания зданий, темнели отроги скал, там царила техносфера, плавали клочья тумана, виднелись древние укрепления, режущими взгляд сгустками света выделялись зоны ускоренного времени, в границах которых работали исключительно машины.

Появление Бутова не осталось незамеченным. Поток каждодневных запросов хлынул по сети, требуя внимания. Он ответил лишь на самые важные, а затем отключил модуль технологической телепатии.

Сегодня особенно остро хотелось одиночества. Специализированные импланты, такие как боевой сопроцессор и контроллер усилителя рефлексов, мирно дремали в гнездах. Борьба с чужими в прошлом. Мы победили. Все, к чему стремились, сбылось. Жизнь пронеслась огненным вихрем и теперь вдруг подернулась пеплом.

Он глубоко вздохнул, засунул руки в карманы куртки, пошел к флайкару.

Искусственная нейросеть машины издали распознала хозяина и друга. Водительская дверь открылась, мягко заурчал двигатель – флай искренне обрадовался его появлению.

Скучает, бродяга, без дела.

– К комплексу «Прометей»? – спросил искусственный интеллект.

– Нет. – Бутов сел в кресло. – К периметру через центр.

Раздался тихий шелест. Слово «периметр», произнесенное вслух, привело к мгновенной трансформации машины. Флайкар преобразился, тусклым сиянием обозначилось защитное поле, взвизгнули, тестируя приводы, системы вооружения.

– Оружие спрячь, нечего прохожих пугать, – строго произнес Родион. – Вот так. А теперь поехали.

Виток серпантина – спиральной дороги, огибающей жилой комплекс, – увел их вверх почти под самый купол.