Линия жизни

Вот как – некоторое время. Не одну ночь, а дольше. Николь глубоко вздохнула.

– Гаррет, по-моему, ты не подходишь для кратковременного романа. Это очень рискованно, чревато последствиями.

– Наоборот, я самый лучший из всех кандидатов! Лучшего тебе не найти! Единственное возможное последствие, которого стоит опасаться, – это отношение Мэв. Но во-первых, она сама предложила такой план, а во-вторых, она взрослая девочка и должна понимать. А ты должна в нее верить.

При этих словах Николь пораженно замерла. Это Гаррет советует ей верить Мэв?

– Ты шутишь, наверное?

Гаррет, качнув головой, легко потрепал ее по щеке. О боже… одно легкое касание, и будто земля содрогнулась…

– Нисколько. И в подтверждение своих слов я хочу дать тебе первый урок. – Ах, эти голубые глаза-омуты! Скрипучий голос, точно зов сирены, увлекает ее в опасные глубины. – Не стоит нарочно изобретать трудности. Мы ведь не хотим ничего серьезного, правильно ли я понимаю, и, значит, все будет просто. Договорились? – Он нагнулся и заглянул ей в глаза. – Ты идеальная женщина для меня, Николь, потому что мне нужно гораздо больше, чем одна ночь. Я устал от этих бессмысленных случек. Но и не слишком много – в пределах разумного. Так что ты мне подходишь на все сто. И я тебе доверяю, я знаю, что ты меня не обманешь. Здесь и сейчас мы с тобой идеальная пара.

Как ей хотелось верить Гаррету, хотелось поверить, что все у них будет легко и просто! Однако жизнь зачастую идет вразрез с людскими планами. Иногда самые лучшие намерения оборачиваются ужасными страданиями. И она боялась.

Тогда Гаррет наклонился и шепнул, омывая ухо теплой волной своего дыхания:

– Поверь мне, Николь. Поверь… Гаррету, Мэв и самой себе. Сможет ли она?

Наверное, если хочешь жить полной жизнью, то иного пути нет. Придется учиться. Этот мужчина, которого она так отчаянно хочет, успел ее изучить, как никто другой.

– Верь мне, Николь, – повторил Гаррет. Глядя в его потемневшие глаза, сулящие так много, она чувствовала, что внутри у нее все переворачивается. Он поцеловал ее. Все, она пропала: ни ждать, ни сопротивляться больше нет сил.

Его руки скользнули ей за спину. Он поднял ее с той же легкостью, с какой преодолел ее волю. И понес в спальню, не прерывая поцелуя. Она обвила его руками и ногами, упивалась его вкусом, таким пьянящим и долгожданным, пока его язык и губы без слов говорили ей, что он хочет с ней сделать. Ах, развратник! Она льнула к нему, безмолвно умоляя о большем. Обо всем. И вдруг ее спина оказалась у стены, а его руки начали срывать с нее одежду.

– Да, да, – шептала она, а он расстегивал ей платье. – Гаррет, Гаррет… – Ее пальцы вцепились ему в волосы. – О, как хорошо…

Каждое прикосновение его рук все сильнее подстегивало похоть. Когда платье было отброшено в сторону, он сунул два пальца ей под стринги, и ткань с треском порвалась. Она осталась совершенно голой. Гаррет принялся покрывать поцелуями ее наготу, вырывая стоны из ее трепещущего тела.

– Я хочу тебя, детка. Идем. – Гаррет снова подхватил ее на руки.

Ее кровать. Там она с жадностью затеребила ремень у него на джинсах. Еще несколько секунд – и он остался голым, а его одежда кучей лежала на полу. Он опрокинул ее на спину и упал сверху, неистово целуя ее лицо, шею и грудь. Потом он взял ее, и все, что так долго сдерживалось, копилось внутри, вырвалось наружу. Николь лишь слабо вздыхала, ощущая сразу муку и невероятный восторг, наконец настигший ее после долгих дней ожидания. Все было не напрасно. Ей хотелось, чтобы это не кончалось, чтобы она не переставала чувствовать, как он дышит, как бьется его сердце у нее внутри – бесконечно сладострастно и прекрасно. Взгляд голубых глаз, устремленный на нее сверху, был точно рассвет, который она ожидала целую вечность.

Потом она лежала в изнеможении, мокрая и ошеломленная. В мозгу, как в кино, проходили события последних нескольких часов. Это просто невероятно. Так не бывает. Он что – хочет ее испортить, избаловать? К хорошему быстро привыкают, особенно женщины.

Собрав остаток сил, она повернула голову и посмотрела на Гаррета, лежавшего рядом. Он глядел в потолок и тяжело и отрывисто дышал, как человек, исполнивший тяжелую работу. Наверное, Николь замурлыкала от удовольствия, потому что брови у Гаррета дрогнули, и он повернулся. На губах его заиграла довольная улыбка.

– Ну? Ты что-то задумала? Николь рассмеялась.

– Ты хочешь еще? Скажи…

– Мне хочется, чтобы мы попробовали еще кое-что… Если ты не против, конечно.

– Что же это?

– А ты когда-нибудь оставался на ночь у своей женщины?

– Хм… нет, никогда.

– Хочешь попробовать?

Гаррет потянулся к ней, обнял ее и прошептал в ухо:

– Да. Я хочу остаться, чтобы спать с тобой всю ночь.

– Правда? – Николь шлепнула его ладонью по груди и расхохоталась. – Я думала, что ты хороший послушный мальчик, а ты, оказывается, шалун!

– Мне просто никогда не предлагали, – усмехнулся он. – И я не такой уж плохой, как ты себе воображаешь.

– Нет, я ничего, пожалуйста. А ты серьезно никогда не оставался вот так на ночь?

– Нет.