Линкор «Альбион»

Улочка оказалась очень тихой, но почти все первые этажи были заняты разнообразными конторами. Простых магазинов, кафе и пивных тут было немного. У обочин стояли разнообразные экипажи. В основном тут были экипажи на конной тяге и на электричестве, но у одного из домов стоял большой, мощный и дорогой паровой экипаж; он тускло поблёскивал медными змеевиками и начищенными никелированными частями, но из его труб не шёл дым, котлы этого средства передвижения были холодны. Видно, хозяева никуда пока не собирались. И именно на том доме, около которого стоял паровой экипаж, Зоя и заметила очень небольшую, если не сказать невзрачную, табличку, что гласила: «Торговый дом Мусаифф». И ни слова больше; кому было нужно, тот и так знал, чем торгует этот дом. А кому не нужно… тем и не нужно.

Генрих тоже обратил внимание на ту табличку. Аккуратно, не спеша, уступая дорогу встречным экипажам, он проехал мимо дома и, доехав до конца улицы, свернул к Большой реке. Потом проехал ещё пару улиц и остановился у порога небольшого кафе. Потом открыл дверь и предложил Зое выйти. Зоя в этот день позавтракала очень рано и уже изрядно хотела есть; она взглянула в меню и сразу заказала себе красные лейпцигские сосиски, острую горчицу к ним и лимонад со льдом. И заявила немного легкомысленно:

— Я сегодня позабыла деньги.

— Я всё оплачу, — сразу заверил её Генрих.

Зоя соврала, она редко что-то забывала, просто деве хотелось, чтобы этот прижимистый немец потратился на неё. Хоть немного.

«Раз уж он берёт на себя смелость принимать решения, не советуясь с мной, так пусть и в остальном будет мужчиной», — ехидно думала она, представляя, как Генрих в уме уже производит расчёт своих наличных.

Он же сам есть не стал, а заказал себе кружку пива. Судя по всему, молодой человек переживал некоторый духовный подъём, ему хотелось говорить.

— Мне кажется, что это дело… оно не очень сложное!

— Да? — спросила Зоя. И про себя посмеялась над ним: ну-ну! — И как же его сделать?

— Да, — Генриху не терпелось выложить свой план. — Как только Джеймс скажет нам о времени, когда ювелиры должны будут поехать к покупательнице, мы приезжаем к их офису и ждём, когда они выходят из офиса; мы налетаем на них и забираем у них камень.

— Так просто? — девушка подняла вуаль. Специально, чтобы он видел, как ехидно она улыбается. Тут официант принёс Зое сосиски и лимонад, а молодому человеку — его пиво.

— А что тут сложного? — удивился он и, заметив её настроение, продолжил. — Может, вы, фройляйн, и не заметили, но я в хорошей физической форме, а в лицее посещаю атлетический кружок и немного боксирую по груше.

— О! — притворно восхитилась она, сама же отрезала себе кусочек сосиски, окунула её в горчицу и с большим удовольствием отправила в рот.

— Вы зря иронизируете, фройляйн! — заявил молодой человек с капелькой обиды. — Там будет два пятидесятилетних старика и один молодой, но субтильный сопровождающий. Думаю, что смогу с ними справиться.

— А если их будет не трое? — спросила дева.

— Почему их должно быть больше? Джеймс говорил о троих.

— Джеймс говорил о троих, что приходили к ведьме, а кто из них вел экипаж?

— Водитель? — догадался Ройке.

— Водитель-охранник, — добавила Зоя. — Это же ювелиры. У них должна быть хоть какая-то охрана.

Такой поворот смутил молодого человека, но всего на пару секунд.

— Тогда я… нейтрализую первым делом охранника. Подкараулю и нападу внезапно.

— Потрясающая мысль! — притворно восхитилась девушка, отпивая из высокого стакана, в котором плавали дольки лимона и листики горькой мяты вперемешку со льдом. — Но пока вы будете разбираться с охранником, ювелиры забегут в здание.

— Я подкараулю их у экипажа.

— Запрутся в экипаже!

— Я разобью стекло в двери…

— А как вы определите, у кого из них камень? Будете всех обыскивать? В тесноте экипажа, при том, что три человека будут оказывать вам сопротивление?

— Я возьму с собой какое-нибудь оружие, буду им угрожать! Например, дубинку.

— Да? Дубинку? Как интересно! Ну допустим, у вас получится убрать охранника… — Девушка продолжала улыбаться и есть лейпцигские сосиски. — А если у них будет… ну, к примеру…, — она сделала паузу и наставила на своего собеседника вилку. — Ну, к примеру, револьвер!

— Что? — растерялся Генрих.

— Револьвер, ре-воль-вер, — Зоя всё с той же очаровательной улыбкой наставила на молодого человека указательный палец и произвела в него два выстрела: — Пах, пах… И тренированный лицеист с навыками избивания боксёрской груши в атлетическом зале валяется на асфальте, а у него из живота течёт кровь. И рядом лежит его знаменитая дубинка.

— Знаменитая? — чуть расстроенно спросил он. — Почему знаменитая?

— Потому что…, — Зоя резала последнюю сосиску в тарелке. — Я устала это повторять… Потому что вы болван, Генрих, — она старалась говорить это без злобы, чтобы не обидеть его, но в тоже время чтобы он понял, что не должен принимать таких важных решений, не посоветовавшись с нею. И, видя, что он расстроился, дева продолжила: — На этой улице брать камень нельзя.

— Почему? — сразу оживился он, поняв, что дело ещё можно будет сделать.