Читаем Линкоры Британской империи. Часть 8. Последние властелины морей полностью

Э.Рид заявил, что если бы не ограничение, налагаемые Бюро, то он мог бы спроектировать броненосный корабль, который под парусом ходил бы также хорошо, как и неброненосный. Но Бюро продолжало настаивать на своем, и Б.Барнаби получил задание разобраться с этой проблемой и предоставить доклад, что он и выполнил, предоставив отчет о поведении броненосцев под парусами и сколько их потребуется для улучшения положения.

В этом отчете Б.Барнаби разбил корабли на три категории:

1-я: «Уорриор», «Блэк Принс», «Ахиллес» («Ahilles»), «Монарх», «Кэптен» («Capitain»), «Геркулес» и «Султан» («Sultan»);

2-я: «Дифенс», «Резистенс», «Гектор» («Hector»), «Вэлиент», «Ройял Оук». «Оушен», «Каледония» («Caledonia»), «Принс Консорт» («Prince Consort»), «Минотавр», «Азинкур», «Нортумберленд», «Ройял Альфред» («Royal Alfred»), «Зеалус» («Zealous»), «Рипалс», «Лорд Уорден» («Lord Warden») и «Лорд Клайд» («Lord Clyde»);

3-я: «Фаворайт» («Favorite»), «Пеллес» («Pallas») и «Пенелопа».

Б.Барнаби показал, что на обычных парусных кораблях площадь парусов на тонну водоизмещения в среднем колебалась между 0,57 и 1,29 м^2, а на броненосцах этот показатель составлял 0,30 м^2. Исходя из этого, для улучшения управляемости следовало удвоить парусность броненосцев. Площадь их парусности в среднем должна была достигать от 2,57 до 3,72 м^2. На «Геркулесе», например, этот показатель составлял 2,01 м^2. Иначе говоря, площадь его парусности должна была быть 4621 м^2, фактически этот корабль нес паруса общей площадью 2683 м^2. Если парусность сделать оптимальной, то необходимо было увеличить высоту мачт, что неблагоприятно сказалось бы на остойчивости корабля, то есть при том же самом водоизмещении, длине и осадке, ширину надо увеличить до 20,12 м. Ухудшились бы условия работы экипажа, корабль становился бы слишком остойчивым и превращается в очень плохую платформу для орудий.

Приложение 2 Доки и размеры

Быстрый рост размеров линкоров в эпоху дредноутов, к несчастью, не сопровождался увеличением числа доков, рассчитанных на их длину и ширину. Даже в 1914 году только два правительственных дока на восточном побережье могли принять «Дредноут» или «Инвин-сибл» — новый док в Чатеме и плавучий док в Ширнессе. Чатемский док можно отнести в этот список с некоторой натяжкой, так как самыми большими кораблями, которые в него могли войти, были броненосцы типа «Лорд Нельсон». Работы на новой верфи в Розайте завершались, там находились три дока, также строился плавучий док в Инвергордоне. На частных верфях имелся один большой плавучий док в Хеббурне-он-Тайн

Это было все, чем располагал британский флот для обслуживания 22 линейных кораблей и восьми линейных крейсеров в ожидании сражения в Северном море. Такое положение сохранялось до готовности доков в Инвергордоне и в Розайте.

Но с точки зрения конструкторов основное зло крылось не в недостаточном числе доков, а в их ограниченной ширине. В то время, как американцы могли себе позволить строить линкоры типа «Вайоминг» («Wyoming») водоизмещением 26 000 т и шириной 28,4 м и типа «Нью-Йорк» («New York») водоизмещением 27 000 т и шириной 29 м, сэр Филип Уоттс удовлетворялся шириной «Орайона» в 26,97 м. Современник «Орайона», германский «Кайзер» был на 6,1 м короче британского корабля, но на 2,1 м шире. Форма корпуса британских кораблей позволяла иметь нормальную метацентрическую высоту, и скорость, при той же мощности энергетической установки, выше на 0,5 уз. Но было ясно, что большая ширина корабля позволяет произвести более удачное разделение на отсеки и обеспечить лучшую защиту от торпед вне продольной противоминной переборки. Следует отметить, что ширина германских кораблей того периода отчасти тоже ограничивалась показателями Кильского канала, осадка их не могла превышать 8,23 м.

Эффективность пространства между бортом и противоминной переборкой как средства зашиты, зависела от принципа разделения на отсеки. В то время, когда отсек противоминной защиты или какое-то помещение было затоплено, переборка выполняла функции внешнего борта.

Если между стенкой дока и бортом корабля оставалось пространство в 0,3 м, это считалось достаточным.

Приложение 3 Влияние воздушной волны от выстрела

В 1905 году, во время обсуждения различных проектов линкоров и броненосных крейсеров, комитет проявил заинтересованность в выяснении влияния эффекта воздушной волны во время выстрелов из 305-мм орудий при различных углах вертикальной и горизонтальной наводки. Это представлялось важным, так как новые корабли должны были быть многобашенными. Следовало определить безопасное расстояние от орудия при выстреле и влияние на личный состав близлежащих орудий.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Явка в Копенгагене: Записки нелегала
Явка в Копенгагене: Записки нелегала

Книга повествует о различных этапах жизни и деятельности разведчика-нелегала «Веста»: учеба, подготовка к работе в особых условиях, вывод за рубеж, легализация в промежуточной стране, организация прикрытия, арест и последующая двойная игра со спецслужбами противника, вынужденное пребывание в США, побег с женой и двумя детьми с охраняемой виллы ЦРУ, возвращение на Родину.Более двадцати лет «Весты» жили с мыслью, что именно предательство послужило причиной их провала. И лишь в конце 1990 года, когда в нашей прессе впервые появились публикации об изменнике Родины О. Гордиевском, стало очевидно, кто их выдал противнику в том далеком 1970 году.Автор и его жена — оба офицеры разведки — непосредственные участники описываемых событий.

Владимир Иванович Мартынов , Владимир Мартынов

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы