Линкоры

– Возможно, это что-то объяснит, – протянул адмиралу лист с текстом Линдеманн, – однако «томми» умудряются совмещать слова со свинцом.

Лютьенс не успел взглянуть на текст, как завыла воздушная тревога. Теперь к быстро усиливающемуся реву двигателя самолета примешивалось тявканье зенитных пушек и стрекотня пулеметов.

– Лево руля! – успел крикнуть Линдеманн, помня, на какой борт лучше маневрирует линкор.

Однако самолет был быстрее. Стремительный силуэт снова показался с носа – навстречу потянулись жгуты трассеров. Машина словно была неуязвима – прорвавшись через белые шарики разрывов зенитных снарядов и мельканье искр пулеметных очередей, уронив две черные точки, высветив огни форсажа, ушла ввысь.

Два взрыва прогремели почти одновременно. Удары пришлись в левую сторону сразу за трубой и в район грот-мачты, пробив палубу цитадели и скосы, сметая все шлюпки и катера. Были уничтожены все зенитные установки левого борта, искорежены мидельные башни и пост управления огнем артиллерии вспомогательного калибра. Корабль лишился кормового дальномерного поста вместе с расчетом. Осколками посекло трубы и вентиляционные дефлекторы. Погреба вспомогательных орудий сразу были затоплены, но на палубе продолжали взрываться зенитные снаряды и патроны, не давая приблизиться пожарным расчетам. Дым от пожаров тянулся на целую милю, теряясь в низких тучах.

– Ну, давай, старина, поворачивай! – шептал Хансен, перекладывая рули.

Линкор при циркуляции вправо стал заметно неповоротлив.

Англичане. Метрополия. Штаб

Адмирал Трэвор Соар сжал побелевшие кулаки, сквозь зубы, почти не разжимая рта, брызгая слюной, выпускал на волю бессвязные ругательства. Членораздельно выделялись только отдельные слова, среди которых особо прорезались: «лорд Джонс», «ром, педерастия и плетка», «драконовские сокращения».

Офицеры за консолями уткнулись в экраны, не желая попасть под гнев начальства, лишь тихо зашушукались две военнослужащие из отдела связи. Они хоть и имели несколько лошадиные лица, но, пользуясь тем, что их – представительниц прекрасного пола, было всего две «красавицы» на пару десятков мужиков, позволяли себе некоторые неуставные вольности. Дамочки были незамужние, а возмущения непосредственного начальства косвенно касались их конкурентов, в некоторой степени, конечно[79].

Между тем адмирал продолжал бушевать:

– Они бы еще целоваться полезли к этим нацикам. Почему-то русские обложили этих недобитков в Восточной Европе и не церемонятся. А эти лорды-морды сначала сократили, уволили треть армии и флота, а теперь пытаются вести какие-то переговоры.

Собственно, на решение о переговорах повлияло обращение Германии. Немецкое правительство в данный момент находилось в незавидной ситуации. В Европе оперировали войска СС, официально, по итогам Второй мировой войны, осужденных за военные преступления и, при всех более поздних оговорках, объявленных злодеями.

Пес его знает, стыдятся ли немцы действительно своего нацистского прошлого, как заявляют об этом, но попытку заступиться за простых военных моряков и как-то разрешить ситуацию мирным путем они предприняли.

Вся Европа, забыв о неприятностях американцев, буквально стояла на ушах. Прокатилась волна неофашистского движения, жестоко подавляемая, оттянувшая на себя значительные силы полиций и армий разных стран. Захлебывались СМИ. Люди не отрывались от экранов телевизоров. Конечно, в усеченном варианте – большинство спутников связи и телекоммуникаций не работали, но что ни сделаешь ради рейтинга, наживы и успеха. Телевизионщики весьма оперативно и гибко наладили кабельные и аналоговые коммуникации.

Не могли не просочиться сведенья о «Бисмарке». Британские военные поначалу сами не поверили, дешифровав короткое сообщение с немецкого линкора. На представителей Королевского флота надавили, и с запозданием стала поступать официальная информация… правда, пока моряки умалчивали о потерях.

В штабе ВМФ постоянно крутились с десяток мастистых журналистов, ведущих репортажи в прямом эфире.

В лондонских пабах, как некогда в 1941-м, когда происходило знаменитое сражение крупных кораблей в Атлантике, делались ставки и фактически уже в пух и прах разгромили противника, за часто меняющимися бокалами эля, пива и всяких остальных приятных изобретений человечества в сфере алкоголя. При этом за стойками баров самой терпимой страны вполне беззлобно уживались и патриоты и «бритоголовые».

Но до поры.

Вскоре до британского командования стала доходить достоверная тактическая информация. С эсминца «Диамант» поступил краткий доклад о повреждениях авианосца, потере фрегата и, вероятно, эсминца.

Атлантика

«Илластриес» неумолимо выписывал большую дугу, становясь к волне, долбящей в левый борт. Брызги поднимались выше палубы, на радость пожарным расчетам, заливая незатухающие костры. Оставив на палубе минимальное количество людей для подавления очагов возгорания, офицеры погнали матросов во внутренние отсеки в район кормы, где продолжалась борьба за живучесть корабля.