Линкоры

Увеличенный мощной кратностью, охвативший всю дальномерную шкалу в окулярах визира, вражеский корабль заставил затаить дыхание и замереть. Расплывчатые языки пожара, колыхающиеся на ветру, отбрасывали причудливые тени и отсветы. Корабль с носа выглядел монолитом, широко распластавшись, массивно и основательно вгрызаясь в волну. Симметричность и грацию стального монстра портили изломанные при попаданиях фрагменты надстройки, сбитые прожектора, слегка согнутая фок-мачта и торчащая вбок стрела крана. Через нос корабля перекатывались бьющие в левый борт пенные волны, забрызгивая башни и стволы орудий, заставляли их мокро блестеть, отсвечивать зловещим красным светом от огней пожаров. Вильяму Джеймсу даже показалось, что он увидел, как они опускаются, корректируя вертикальную наводку. А потом блеснуло ярко-оранжевым, почти белым пламенем, мгновенно окутав линкор черным дымом дульных газов. Залп!

«Бисмарк»

Командир корабля, получая доклады о повреждениях, удовлетворенно кивнул на сообщение, что взрывы не повредили важных узлов и механизмов линкора.

– А вы что об этом думаете, Линдеманн? – напомнил о себе Лютьенс, до этого нервно крутя в руках листок с радиограммой, терпеливо ожидая, когда командир корабля закончит отдавать распоряжения.

– Я еще раз скажу, что это многое объясняет, но не главное: как такое могло произойти. Стоило бы спуститься в радиорубку – самому все проверить… связисты говорят о поразительных вещах, но я нужен здесь, – капитан цур зее как бы намекал: «Сходили бы вы, адмирал…»

– Я не верю ни одному слову этих проклятых «томми». Неужели они думают, что я клюну на такую немыслимую чушь, – казалось, что Лютьенс распалялся от своих собственных слов, утратив присущее ему хладнокровие, – я не дам себя обмануть, как Лангсдорфа[80].

– Вам все-таки надо пойти в рубку, – решился Линдеманн, утомленно прикрыв глаза, – решение принимать вам.

– Да, черт побери! Я выскажу им все, что думаю о них! – Адмирала словно отрезвил вид осунувшегося от усталости офицера. Он, резко развернувшись, задрав подбородок, громко печатая шаг, выскочил с мостика.

– Командир! Герр капитан! Прямо по курсу корабль. Дистанция миль десять. По всей вероятности, авианосец.

Линдеманн, вздрогнув, открыл глаза, уставившись на помощника. Затем взялся за бинокль:

– Дальномерщики в носовых башнях определили дистанцию?

– Так точно. Ждем команды открыть огонь.

– Огонь, – тихо сказал Линдеманн. И еще тише: – А что же за посудину мы потопили?

Ельс проорал в переговорное устройство команду, и почти мгновенно отреагировали орудия.

До корабля противника было уже не больше семи миль, ветер сносил дымовую завесу от авианосца в сторону, и наконец немецкие моряки смогли рассмотреть этот корабль.

Корма «англичанина» высветилась взрывом, запылала. Черный дым вытянулся в широкую восходящую полосу, рассеиваясь только под тяжелыми тучами.

Линкор очередной раз вздрагивал, и через двадцать секунд долета снарядов вражеский корабль закрывали белые колоссы недолетов… вздрагивал – и белые султаны смешивались с огненно-дымными тучами разрывов… вздрагивал – и снова попадание, недолет, перелет.

Разрезая волну со скоростью двадцать узлов, «Бисмарк» шел курсом выверенного треугольника на пересечение с жертвой.

«Илластриес»

Не успев вовремя ухватиться, Вильям Джеймс был сбит с ног, ощутимо зацепившись плечом за угол консоли управления. Уже упав, он получил еще чем-то по затылку, да так сильно, что посыпались искры из глаз. Сверху его присыпало осколками экрана, ныне бесполезного GPS-приемника… слышал тупые удары, резко диссонировавшие с тонкими шлепающими звуками прошиваемых навылет рубочных переборок и тонкой обшивки аппаратуры. Перед глазами стояли два близких взрыва на воде, поднявших тонны воды. Одновременно гулко дошел глухой удар, от которого судорожно дернулся весь корабль. Контр-адмиралу понадобились секунды, чтобы встать на ноги. Пнув в сердцах тяжелую телефонную трубку, слетевшую с тангентки и, видимо, приложившую его по голове, он стал озираться. Свет в рубке потух, и в полумраке он с трудом различал копошащихся, дезориентированных офицеров.

Взгляд на палубу – внизу темный провал опустившегося подъемника, корма опять занялась пламенем…

Дальше к горизонту – в сторону зримой угрозы: огни выстрелов едва различимы, раскат докатившегося залпа совпал с очередными всплесками – снаряды упали метрах в двадцати… И тут же белая вспышка ударила по глазам. Пол подпрыгнул – пятки болезненно восприняли удар. Докатился грохот.

Снова попытка встать. Ни черта не видно. Чей-то хрип и надрывный крик. Завоняло горящим пластиком электропроводки, отвалившиеся панели обнажили жгуты проводов. В некоторых узлах били фонтаны искр. Снизу подступало пламя и дым – стальная коробка рубки медленно превращалась в раскаленную удушливую печь.

Джеймс подхватил первого попавшегося – кашляющего помощника капитана – и поволок его вниз по трапу наружу.