Линкоры

– В помещении противопожарного снаряжения полно аптечек. Идите туда. Может, найдете кого-нибудь из медперсонала. Я попробую с поста управления авиацией связаться с эсминцем. Вы правы, корабль придется покинуть. Действуйте!

* * *

Лейтенант Бенсон еще раз бегло осмотрел приборы. Движок в норме. Оружие – две ракеты «Гарпун»… и, конечно, пушки. Топлива завались – хватит до базы в Исландии, но мало ли что в пути случится, поэтому задерживаться над океаном он не собирался. В эфире творилась сущая неразбериха. О нем словно забыли. На рабочем канале преобладает пилот машины с номером «015». Вот опять запросил разрешение катапультироваться – у него скоро закончится горючее.

«Да! На авианосец „присесть“ – только яйца поджаришь. Придется парню искупаться, пока его не подберет эсминец!»

Снова взгляд на приборы. Как-то это было по-сволочному – удирать с «поля боя», когда всем так хреново. С пушками на бронированный линкор он, конечно, не полезет – глупо. А ракеты… что ж – пожалуйста.

На дисплее отчетливо высветилась яркая точка – локатор обзора без труда нащупал крупную цель. Не теряя драгоценного времени, лейтенант ввел в бортовые вычислители ракет данные целеуказания. Получив подтверждение захвата головками наведения, нажал на «пуск» и, едва удостоив взглядом сорвавшихся хвостатых «бесов», дернул истребитель вверх, заваливаясь на крыло.

Всё – курс на запасной аэродром.

* * *

Старпом пытался организовать упорядоченную эвакуацию, мотаясь по отсекам, коридорам, трапам и палубе босиком (он так и не удосужился в спешке и суматохе найти себе новую обувь). Для него все превратилось в калейдоскоп мелькающих лиц, полыхающего огня и клубов дыма. Он уже научился различать, когда корабль вздрагивал от близких взрывов и когда получал прямые попадания – удары, словно гигантский молот, передавались глухим гулом и дрожью по всему корпусу.

Экипаж посыпал на палубу. Не то чтобы это была паника. Просто все хотели жить. Этому естественному желанию настырно мешал огонь, расползавшийся по кораблю, наплевав на все технические уловки автоматики пожаротушения и самоотверженный надрыв сухожилий вкупе с мышцами и комками нервов.

На все чувствительные рецепторы людей давил устрашающим пугалом появившийся в прямой видимости бронированный «динозавр», метко и сильно плюясь сгусткам огня и стали: это и вой снарядов, и яркие вспышки, и грохот разрывов, долбящие по перепонкам и сетчатке. И тактильные удары, сбивающие с ног, калечащие об острые углы. И оседающая горечь во рту от сжигаемой взрывчатки и пластмассы. И, конечно, мерзкая, сводящая с ума вонь горелого мяса.

Если кому-то еще хватало мужества и стойкости удерживать углекислотные огнетушители или изрыгающие воду шланги, серые брутальной угловатости надстройки линкора и, что главное, не прекращающиеся всполохи залпов, сводили на нет все потуги и старания, а в глазах появлялся затравленный блеск обреченных.

«Илластриес» потерял ход, неуправляемо подставляя левый борт под удары волн, а правый – фугасным снарядам.

Каждую секунду у самых бортов вставал и опадал, заливая палубу, разнокалиберный водяной лес, наполняя воздух пороховым дымом и свистом осколков. Все ощутимей и чаще корабль вздрагивал от попаданий.

Помогая вытаскивать очередного обреченного на палубу, старпом всякий раз пытался бегло оценить обстановку вокруг гибнущего авианосца. Цепкий взгляд профессионального моряка замечал, что «Бисмарк», отворачивая нос, показывал свой низкий профиль. На линкоре тоже были пожары, но это не мешало ему продолжать «грызть» английский корабль.

* * *

Командир эсминца «Диамант» понимал, что его вооружение для закованного в толстый металл линкора не представляет особой опасности. Очередная попытка выпустить из ангара вертолет с торпедой на борту чуть не закончилась катастрофой – едва отцепили крепко принайтовленную машину, как она съехала в сторону, ударившись бортом о стенку ангара.

«Диамант» поначалу подошел совсем близко к авианосцу, пытаясь и быстрее принять на борт потерпевших, и прикрыться его высоким бортом от канониров противника. Но вскоре поплатился за столь рискованный маневр – неразорвавшийся снаряд сбил кончик фок-надстройки со всеми антеннами и локаторами.

Теперь английский командир предпочел держаться в удалении, ставя дымовую завесу, осыпать по возможности линкор градом двадцатикилограммовых снарядов, уворачиваясь, отчаянно маневрировать, когда тот зло огрызался вспомогательным калибром.

Получалось.

Правда, один раз чуть не прилетела увесистая плюха, когда эсминцу пришлось почти застопорить ход, принимая катапультировавшегося на воду пилота истребителя.

Самолет практически завис на высоте ста метров над водой с горизонтальной скоростью, едва обгоняющей идущий эсминец. Летчик, видимо, даже хотел подгадать приземление на борт корабля, но порыв ветра увел его в сторону.