Лиорн

Вопреки всему, она осознала, что от взгляда Крейгара ей не по себе.

Но она смотрела ему в глаза.

— Он пригласил меня на свидание. Я согласилась. Мы были в ресторанчике, начали есть. Я заметила, что у него странный вид, какой — то рассеянный, я уже хотела спросить, что случилось, а может, и спросила, не помню.

— Не помнишь?

— Я как раз тогда и отключилась.

— Даже если все так и было, — проговорил Крейгар, — это не доказывает, что ты не в деле.

— Знаю.

— Тогда зачем ты сюда пришла?

— Потому что должна была все рассказать тебе.

— Почему?

Спустя долгие часы, хотя на самом деле это заняло лишь пару секунд, она услышала собственный голос:

— Не знаю.

Крейгар тихо фыркнул.

— Ладно, раз это была не ты, как они все провернули? Кто — то знал, куда вы пошли?

— Не думаю, и это вряд ли возможно; мы сами только в последнюю минуту определились.

— Тогда как?

— Сама думала. На мне ведь заклинания, которые засекли бы необычный интерес, например, если бы кто — то за мной шел. И точно определила бы любую попытку следить за мной с помощью волшебства. Единственное, что на ум приходит — волшебство было нацелено именно на Дерагара.

— А как бы ты определила, кто мог следить?

— Ты хочешь знать, кто его взял? Я‑то почти уверена, что это люди Каолы.

— Я тоже. Нет, мне интересно его разыскать. Если мы узнаем, кто вел слежку, мы станем куда ближе, чтобы выяснить, где он сейчас.

— Значит, ты мне веришь?

— Нет, конечно.

— Но?

Он пожал плечами.

— Добудь полезную информацию. Если она подтвердится, ты будешь на шаг ближе к тому, чтобы меня убедить.

Никка замерла, пытаясь понять, почему это ее злит, затем промолвила:

— Ладно. Я кое — что поняла. На самом деле мне по большому счету плевать, веришь ты мне или нет.

— Тогда…

— Меня дико бесит, что меня использовали.

— Вот это я понимаю.

— И… — она помолчала, потом пожала плечами, — на Дерагара мне не плевать. Если что — то из того, что я знаю или могу выяснить, поможет — вот она я.

Крейгар кивнул.

— Годится. В таком случае вот тебе небольшая проверочка. Есть кусочек информации, который мне нужен, и я готов довериться тебе в достаточной мере, чтобы дать узнать, что он мне нужен.

— Слушаю, — сказала Никка.

* * *

Где — то в пыльной комнатенке, вероятно, в недрах Памларского университета, сидит книжник, который изучает историю Адриланки и может многое поведать касаемо Северного холма. Я никогда с ним не встречался, но признаю, мне любопытно. Этот район совсем не похож на прочую часть Города.

Холм достаточно высокий, чтобы отсюда открывался отличный вид на море — океан, и разумеется, на западном склоне тут имеется несколько особняков; аристократам нужен хороший вид из окна, или их могут выгнать из клуба.

Не то чтобы я протестовал против вида на океан, вовсе нет. И вообще, я ведь и сам аристократ, формально, да. И я вполне мог жить в таком особняке, ну, если бы мог. Так, ладно, я рассказывал о Северном холме.

Если двигаться к востоку от особняков, дорога идет на спуск и выходит на большую рыночную площадь, больше Круга Малак, там торгуют обычными ремесленными товарами и морепродуктами, а еще там много ювелирных украшений. В тех местах всегда бродят гвардейцы Феникса, а еще наемники, которых наняли те, кто держит рынок.

От рынка расходятся шесть улиц (или наоборот, вливаются в него, как кому удобнее). Две — Якорная и Листопадная — идут примерно на северо — восток и юго — восток соответственно. И где — то в сотне шагов от рынка по Якорной расположена «Якорная Сцена», с нее начинается (или ей заканчивается) театральный квартал Северного холма.

Всего на Якорной и Листопадной выстроены девять театров, последний — «Вершина» на Листопадной.

И вот, собственно, мой вопрос: почему?

Почему вышло так, что кто — то в незапамятные времена выкупил старое здание недалеко от рынка на Северном холме и переоборудовал его для театральных представлений, а потом в том же районе начали возникать другие театры? В смысле, ведь не спорами же они размножаются. Так в чем же дело?

Да, я знаю, что это не так уж важно. Но мне любопытно. Хотя и не настолько любопытно, чтобы разыскивать ту пыльную комнатенку и допрашивать того книжника.

Странная все же штука, ванна. Когда плаваешь в горячей воде, мозги блуждают непонятно как. Лойош молчал; их с Ротсой в помещении, полным горячего пара, всегда клонило в сон. Почему — не знаю, Лойош тоже не знает.

В голове вертелись последние разговоры с Богиней Демонов. Она дала мне куда больше прямых ответов, чем я когда — либо надеялся получить, и разумеется, смутила меня этим больше, чем когда — либо.

Я теперь был демоном, включая тот звук в голове, который позволяет кому — то призвать меня и управлять мною. Значит ли это, что я сейчас еще больше пребывал в воле богини, или это значит, что мы стали в какой — то мере похожи?

Вода несколько остыла. Я потянулся к стоящему на жаровне кувшину и добавил горячей, пока не стало почти слишком горячо. Как раз в это время вошла незнакомая женщина, добавила горячей воды в одну из соседних ванн и начала раздеваться. Я повернулся спиной к ней, отчего она хохотнула.