Липкие люди

– Вы мне, наверное, и не поверите… Мы даже сантехников подкупали из ЖЭКа. Но их в комнату к Малининой не допускают. Всех врачей, которые лечили её, отвадили. Я больше скажу! Когда эти дамочки выходят в магазин, мы их буквально вылавливаем. А они, как партизанки, односложно отвечают на наши вопросы. Я надеялась: Малинина не пропустит прощание с Фимой. Потому и я здесь. Я пыталась к ней подойти, но вы только посмотрите на неё: она, будто под препаратами! И меня, она, кажется, даже не узнала. Эти дамы на мои вопросы не отвечают. Отвели её под руки до такси, и уехали.

– Я понимаю и сочувствую всем вам. Мы бы и рады помочь. Вот только чем конкретно? – Кира хотела, чтобы старушка-призрак точнее сформулировала свою просьбу сама. За неё она этого делать не собиралась.

– Мы уже и сами не знаем, куда обратиться. Но может у вас получится передать ей, для начала, подарки от нас? Скоро 9 мая. Так как вы от фонда, вас просто обязаны хотя-бы на порог пустить.

– Если Сергей Сергеевич не…

– Конечно не возразит! Он и посоветовал ваш фонд. Сказал: вы здесь будете и мне лучше подойти и поговорить с вами напрямую. Вы же знаете: Каратов мне приходится племянником. Да и меня вы должны помнить по работе в Министерстве культуры.

Старушка-призрак посмотрела на них так, будто от согласия Киры и Эдуарда зависела её жизнь. Кира бросила мельком взгляд на Эдика и поняла: он думает то же, что и она.

Отказать Каратову, как одному из основателей фонда, они не могли. Ну а тот факт, что Каратов использует фонд для решения проблем своей многочисленной и высокопоставленной родни, оптимизма не прибавляло. Ведь если и дальше так пойдёт: их фонд будет работать на тёть и дядь Сергея Сергеевича. А Эдуард и Кира, по сути, станут по-холопски выполнять приказы.

Что делают в этой ситуации умные люди? Правильно: ищут оптимальное решение, которое уравновесит интересы всех сторон! Пара решила не отказывать, а сделать то, что просят. То есть: согласиться, сделать визит к Малининой и отчитаться перед всеми: почему у них ничего не вышло. Шансы добиться хоть какого-то успеха, равнялись нулю. Но так они могли и свою работу в фонде сохранить, и в будущем подобные просьбы свести к минимуму. Главное, как любила повторять Кира: «Обстряпать всё нужно грамотно». Через три глубоких вдоха, она произнесла:

– Конечно, ситуация очень скользкая. И гарантировать вам информацию о Малининой, равно как и то, что нас в принципе на порог пустят, мы не можем.

– Мы все всё понимаем! Но нам, близким, важно знать ситуацию, так сказать, изнутри. Очень хорошо, что эти две домработницы вас сегодня здесь увидели и поняли: вы фонд представляете. Я вам адрес Малининой напишу, договорились?

– Разумеется! И пожалуйста, свой телефон, – покорно произнесла Кира.

После того, как старушка-призрак растворилась на кладбище, Эдуард и Кира постояли ещё немного, и, вместе с сотней «друзей» почившего оператора, отправились в ресторан.

Через две недели к одному из самых элитных домов столицы, подходила немолодая супружеская пара.

– У Малининой, небось, квартирка с видом на Кремль? – протянул Эдик, проходя через парадную арку во двор.

– А ты как хотел! Советская власть, по-твоему, народную артистку должна селить в хрущёвку, чтобы той жить ближе к народу? – ухмыльнулась Кира.

– Погоди-ка… – внезапно Эдик вытянул, словно шлагбаум, собственную руку, и пара замерла на месте. – Видишь там, у помойки?

– Домработница Малининой, которая на кладбище с ней была? – подметила Кира.

– Она самая! Какую-то коробку вынесла… – сказав это, Эдуард сделал несколько шагов назад и за рукав стал тащить свою супругу обратно под арку.

– Ты смотри, будто оглядывается по сторонам? – тихо прошептала Кира.

– Прячет чего, не пойму? Сейчас она уйдёт, и мы поглядим: чего она выносит.

– Ты в помойке рыться будешь? – Кира нарочито поморщилась, зная о брезгливости супруга.

– Никто нигде рыться не будет! Коробку она положила рядом. Видимо тяжело в контейнер запихнуть.

– Странно, в таких домах чуть ли не индивидуальный мусоропровод должен быть.

– Ты глянь на коробку? Она не поместится в мусоропровод!

Через минуту супруги подошли к помойке. Тут они стали вести себя, как им казалось, словно профессиональные шпионы. Чтобы домработницы их не смогли ни в чём заподозрить, Кира и Эдик, встав спиной к окнам, стали разворачивать упаковку, в которой были завёрнуты цветы для примы. Заветная коробка находилась в нескольких метрах от них. Кира будто «случайно» положила упаковку от букета прямо на коробку. Эдуард будто так и надо было, расправил упаковку от букета по длине и ширине коробки. Он собирался взять коробку и отнести её в арку. По его задумке, всё это должно походить на то, что он будет тащить «потяжелевшую» упаковку от цветов, а не коробку.

– Дотащишь? – спросила Кира, демонстративно отделяя розу одну от другой.

– Ну если та баба смогла поднять, то я и подавно подниму. Теперь ты развернись лицом к окнам и делай вид, что цветы перебираешь. Я пока коробку в арку оттащу. Тебе знак дам – ты подходи.

– А если они заметят?