Липкие люди

Эдик пытался было включить свой поставленный голос на полную мощность. Но куда там! Гости настолько завелись, что даже крик профессионального артиста потонул в захватившей зал, истерии.

Тем временем, передача подошла к концу. Это оказалась одна из немногих передач, когда гости разошлись не сразу после заключительных слов ведущего, а долго оставались в зале. Все зачем-то хотели уйти с уверенностью, что фонд возьмёт под опеку младшего сына. Об интересах его старшего брата уже никто и не вспоминал.

Кира и Эдик планировали сделать следующее: сейчас они берут таймаут «на подумать». Там, глядишь, все забудут предмет разговора и бремя опеки инвалида перекочует на другие плечи. Но не тут-то было! Та самая актриса, которая первой высказала бредовую мысль, зачем-то стала на мобильном набирать номер Каратова:

– Серёж, привет! – по-свойски начала актриса. – Ты же один из учредителей благотворительного фонда? Рядом со мной Кира и Эдуард. Ну… ты понял, о ком речь?

Хоть реплик Каратова было не слышно, однако по тому, как и что говорила актриса, можно было догадаться об ответах другой стороны. Видимо Сергей Сергеевич ответил положительно, и актриса продолжила говорить с небольшими паузами, которые, по всей видимости, заполнялись лаконичными ответами Каратова:

– Про Вахтанга слышал?.. Нет… Не про деньги. Перевод от тебя дошёл, спасибо!.. Я вообще не про это… У него сыновья, знаешь? Они – голые сироты. Ни матерей, ни отца, ни нормальных близких родственников. Какие-то звонили: троюродные племянники. Но сам понимаешь: всё не то! Они и не общались толком при жизни. Как они за младшим инвалидом станут ухаживать – большой вопрос. Мы сейчас все на телепередаче по этой теме. Можешь своему фонду поручить, чтобы младшего твой фонд опекал? Кира и Эдик не против!

После фраз: «Можешь своему фонду поручить» и «Кира и Эдик не против», у Эдуарда выступил холодный пот, а Кира схватилась за сердце. Ведь опять, как и в случае с прима-балериной, их фонд будет разгребать чужие проблемы по протекции друзей Каратова. То, что всё делается прилюдно, не спросив даже их мнения, оказалось обидным вдвойне. По сути, к ним, как к вроде как к уже признанным и всеми уважаемым, людям, относились словно к прислуге. Им снова указали их место и, если бы они возразили, лишились бы не только уважения, но и работы в фонде. Тем временем актриса продолжала давить на Сергея Сергеевича:

– Ты не мучь меня этими юридическими подробностями! – словно капризная девчонка затараторила актриса. – Ну поручи своим юристам всё оформить. Я этим должна заниматься?.. Ну я всё понимаю… Сложно, да… Но нужно это продавить! Там же старший брат – конченый наркоман!

У Эдуарда и Киры забрезжила робкая надежда. Видимо: Каратов, как человек разумный и занятой, сам не хотел ввязывать фонд в чужие проблемы. Ведь юристов и прочую волокиту должен был взять на себя именно он. Лечить чужой геморрой – не его специальность.

По кривой улыбке и скомканному прощанию актрисы с Сергеем Сергеевичем, все присутствующие при разговоре, поняли: действительно, не всё так просто! Блицкриг по решению сложной проблемы руками фонда явно терпел крах. Актриса обратилась к Кире:

– Серёжа просил вас с ним связаться. Действительно, юридически там не всё так гладко. Ну, я хотя бы сделала всё, что могла!

После этих слов, гости, с чувством совершённого подвига, ещё пообщались на сторонние темы и разошлись. Эдик и Кира, воодушевлённые тем, как всё разрешилось, пошли домой. Только они открыли дверь своей (а ранее Фиминой) квартиры, как тут же раздался звонок телефона. Трубку взял Эдуард. Но он, не успев произнести даже «алло», буквально сполз на пол вместе с телефонной трубкой.

– Какого чёрта вы шляетесь по этим говённым программам?! – вопил Каратов. Вся сцена напоминала отрывок из греческой трагедии, где Бог своим громоподобным голосом распекает грешников. Вот и Сергей Сергеевич кричал так, что даже без громкой связи Кира могла всё расслышать.

– Здравств… – Эдик пытался было вклинить приветствие. Но после этого Каратов стал орать ещё сильнее:

– Скот! Ты меня слушай и заткни своё мнение в жопу, понятно?! Я – всего лишь учредитель вашего вонючего фонда. Какого хрена мне звонят и просят, чтобы я дебила пристраивал? У меня что: нет других забот? Теперь мне всё бросить и заняться сыном Вахтанга?

– Мы даже позвонить вам не успели. Это вообще не наша инициатива. Это всё актриса эта… – быстренько, словно отбивая каждым слогом ритм, заговорила Кира.

– Вы сами там не перегрелись часом, а? Я вам чего толкую: почему мне, лучшему режиссёру России, народному СССР, звонят с каких-то говённых ток-шоу и спрашивают: когда и как я оформлю инвалида? Я вам кто? Сиделка? Нянька? Медработник? Почему моё имя полощут в программах для домохозяек?

– Сергей Сергее… – Эдик снова пытался объяснить, но Каратов его прервал:

– Значит так! Я выхожу из фонда. Юристы мои с вами созвонятся. Всё! Хватит с меня чужих проблем. Сами разбирайтесь и возитесь с инвалидами и пенсионерами. На этом – точка! Хоть его сами усыновляйте. Хоть всех пенсионеров усыновите! Мне плевать!