Лирелии – цветы заката

– Пока ничего. Пусть лежит у меня. Я предпочитаю решать все дела и проблемы по мере их поступления. Вся эта моя болтовня во сне, безусловно, занятная, но сейчас у меня есть дела и поважней. Потом поговорю об этом с папой или дедушкой как с главными спецами по древним языкам в нашей семье. А сегодня у меня – девичник лучшей подруги!

– Повеселитесь там на славу, – пожелала мне Бригитта. – Забудь про этого болвана Дарэна.

– Я так понимаю, что все наше семейство уже в курсе моего расставания с ним?

– Естественно! А ты сомневалась? – снова в один голос подтвердили брат с сестрой.

– Мама даже успела уже порталом сходить на пару часиков в Сноугард и обсудить это с бабушкой и дедушкой. А там у них, кажется, и тетя Лагерта в гостях была. Ну и Свен стопроцентно расскажет Элинн, – сообщила мне Бригитта. – Да и Лагерта по-любому уже рассказала все дяде Ингемару.

– О Боги-и-и! – взвыла я, представляя эти масштабы.

– Да-да. Кости этому Дарэну в нашей семье перемыли основательно, – сказал Марнемир, зловеще улыбаясь. – Готов поспорить, что у лорда Эйвилла с утра уже горят уши. Папа, конечно, очень кипятился по поводу его поступка и даже грозился, что направит их семье официальную ноту протеста – обвинение Дарэна в неподобающем поведении…

– О нет…

– Не волнуйся, Фрея уговорила его этого не делать, – успокоила меня Бастет, зайдя в комнату и прыгнув ко мне на постель. – Сказала, что время – самый лучший судья. И я с ней в этой ситуации согласна. Тем более что между вами и так накопилось слишком много недопонимания и дело верно шло к расставанию. Случилось то, что должно было случиться.

– Какого только демона он анитари мне вручил? – задалась я вопросом в который раз.

– Ну, ты же сама не раз сетовала, что он до ужаса ревнив, даже в тех ситуациях, где это было совершенно неуместно. Хотя, как выяснилось, у самого лапки нечисты по этой части, – рассуждала моя питомица.

– А точнее, не лапки, а…

– Марнемир! – перебила я брата, посмотрев на него с укором.

– Ой, да ладно! Я десять лет уже как Марнемир. И я взрослый! И все знаю про отношения!

В ответ на это заявление я лишь засмеялась и покачала головой.

– Возможно, с помощью анитари он надеялся сильнее тебя привязать. Пока сам смотрел по сторонам. Идио-о-от… – промолвила Бастет, сладко и широко зевая.

– Слушайте, давайте перевернем эту страницу моей жизни и будем идти дальше, – высказалась я, поднявшись с постели. – Анитари ему рано утром еще отправилось. Вместе с пояснением почему. А то вдруг он ничего не понял, с него станется.

– Не переживай, сестренка, – сказала Бригитта. – И на твоей улице остановится экипаж с прекрасным, знатным, благородным лордом.

– Спасибо, милая, но что-то лордов пока не хочется. Ни знатных, ни благородных, никаких. На данный момент мое разочарование перевешивает желание вообще смотреть в чью-то сторону.

Близнецы картинно вздохнули, переглянувшись, пока я шла в сторону ванной комнаты.

– Ах да! – я обернулась, глядя на брата с сестрой. – Зная вас, предупреждаю сразу – не вздумайте пакостить Дарэну! Поняли?

В ответ мне снова прозвучал картинный вздох.

– Смотрите у меня! – пригрозила я им и закрыла за собой дверь в ванную.

Близнецы ушли, напоследок крикнув, что будут ждать меня в столовой. Когда я вышла из ванной через пятнадцать минут, на письменном столе в углублении для портальных писем лежал небольшой конверт с сургучной печатью.

– Герб семьи этого козла Эйвилла, я уже посмотрела, – пояснила мне Бастет еще до того, как я, раздвинув шторы, подошла к столу.

– Интересно, что он тут написал, – сказала я своей питомице и открыла конверт.

Что ж, лорд, раздери демоны, Эйвилл оказался до безобразия краток. «Извини, что так вышло. Наверное, стоило расставить все точки над i еще до этой свадьбы, но я не решался».

– Вот подлец, – промолвила Бастет, злобно фыркнув. – Расстаться он не решался, зато какую-то девицу зажать в темном углу смелости хватило. Кстати, интересно, что это за леди такая легкомысленная? Весьма рискованный поступок для собственной репутации.

– Да тролль ее знает, вообще плевать.

Злость на Дарэна, едва успокоившись, снова поднялась во мне жгучей удушливой волной. Сделав медленный вдох и выдох, я смяла письмо в руке и обратила его взглядом в пепел без всяких заклинаний.

– Чтоб тебе это все бумерангом вернулось, сволочь ты похотливая! – прошипела я сквозь зубы, вытирая салфеткой остатки пепла с рук.

Едва мне стоило это произнести, как в комнату тихонько постучались.

– Входите! – крикнула я как можно более беззаботным тоном, заранее зная, кто сейчас ко мне зайдет.