Лирелии – цветы заката

Когда наступил момент провожать молодоженов, на улице около входа в таверну для них сотворили «дорогу всех благ», по которой они должны были пройти. Так на Эсфире называли своеобразный ковер из цветочных лепестков, монет и зерен пшеницы. Лепестки символизировали счастье, пшеница – здоровье и плодородие, а монеты – достаток. Ступить на эту дорогу после новобрачных считалось хорошей приметой. Теми, кто недавно переехал на Эсфир, давно уже было подмечено, что здесь хорошие знаки видели во всем, в чем только можно. После того как «дорога всех благ» осталась от души потоптана, гостям предложили еще одну излюбленную на Эсфире вещь – парад небесных фонарей. Зажечь магией фонарь и, загадав желание, отпустить его в небесную высь, наблюдая за тем, как он поднимается все выше и выше и на высоте птичьего полета взрывается разноцветными искрами.

– Фрея, а представляешь, если следующая свадьба, на которой мы будем зажигать фонари и идти по «дороге всех благ», будет нашей Герды, а?

Недалеко от нас беседовали Йоанн и Фрея.

– Ну па-а-ап! – возмутилась Герда. – Если я поймала букет невесты, это еще не значит, что я обязательно скоро выйду замуж. Нельзя же так безоговорочно верить в приметы!

– Не знаю, не знаю, – возразил ее отец. – Вот твоя мама поймала букет на свадьбе у своей однокурсницы, тогда еще не зная, что я собирался на ней жениться. И даже заказал для нее кольцо в ювелирной лавке. И вскоре мы поженились. Так что примета рабочая.

И семейство Нортдайл зашлось дружным смехом.

– Правильней будет сказать, что не ты поймала букет, а он тебя поймал. Ну, или догнал в полете, – сказала ей Астрид, вызвав новую волну веселья.

С ловлей букета действительно получилось забавно. В тот момент, когда Эмилия, повернувшись спиной к многочисленной незамужней женской компании, готовилась бросать букет, Герда стояла в самом «хвосте» и явно не горела энтузиазмом этот самый букет ловить. Но у судьбы, или букета, кто ж его знает, были свои планы. В момент его полета над толпой девушек Герда повернулась к разносчику напитков, проходившему позади нее, и взяла с подноса бокал своего любимого мятного лимонада. Именно в этот момент свадебный букет ее и настиг, зацепив макушку, и упал ей прямо в руки, выбив из них бокал, разбившийся вдребезги.

– Боги всемогущие! – прошептала она, изумленно глядя на настигший ее букет.

– Вот так! Ах-ха-ха! На счастье! – выкрикнул дед Герды, символически стукнувшись кулаками с Йоанном.

По залу прокатилась волна хохота и одобрительного свиста.

– От судьбы не уйдешь, леди Нортдайл! – торжественно, со смехом, воскликнул свадебный церемониймейстер под громкие аплодисменты гостей.

Герда мило улыбнулась, не подозревая, что ее судьба сейчас совсем рядом и смотрит на нее. Для неженатых гостей жених со сцены кидал свой свадебный галстук. В отличие от Герды, я горел азартом его поймать, и удача мне улыбнулась. Ну, все. Теперь эта примета просто обязана сработать! Но самое приятное меня ожидало впереди – по традиции мы с Гердой как гости, поймавшие свадебные символы, теперь должны были вместе станцевать вальс.

– Почти весь сегодняшний вечер мы с вами вместе танцуем, лорд Нордвинд, – заговорила она, пока мы танцевали. – Неужели вам не хочется несколько разнообразить компанию для танцев?

– Совершенно не хочется. Я искренне наслаждаюсь вашим обществом. Или мое близкое присутствие начинает вас тяготить?

Мысль о том, что я мог ей надоесть, неприятно кольнула. Герда качнула головой.

– Ни в коем случае, лорд Нордвинд. Мне с вами комфортно, – ответила она, и ее слова меня согрели.

– А в честь того, что мы с вами танцуем весь вечер, я думаю, что сами Боги велели нам наконец перейти на «ты». Ты согласна со мной, Герда?

Едва заметный бледный румянец окрасил ее щеки.

– Согласна, лорд Нордвинд.

– Эрик, – поправил я ее.

– Да. Эрик.

Какое же это давно забытое блаженство – слышать свое имя на ее губах! Когда Герда произносила его – мягко, с придыханием, – оно звучало совершенно по-особенному, даже чуточку интимно, зажигая в моих венах пламя, и мне хотелось, чтобы она вновь назвала меня по имени.

– Давай мы повторим этот урок. Как ты меня теперь называешь?

– Эрик, – ответила она, глядя мне прямо в глаза.

Мне стало еще сложнее соблюдать дистанцию, положенную этикетом, но деваться было некуда – на нас внимательно смотрели сотни глаз, ловя каждое наше движение. В тот миг, держа в своей руке ее руку, я ощутил, что заново возрождаюсь к жизни, восставая из пепла подобно фениксу. Мне стало так легко дышать, и на плечи больше не давил тяжкий груз невосполнимой утраты.

После того как состоялись проводы молодоженов, свадебное веселье продолжалось до рассвета. Прощаясь с Гердой, я поцеловал ей руку, и от меня не укрылись ее трепет и дрожь, когда я лишь слегка коснулся губами ее благоухающей кожи.

– Смею надеяться, Герда, на нашу с тобой скорую встречу, – признался я, провожая ее к экипажу.