Лирика

В невеселом городе Тавризе,
Где сады, сады, сады,
Полюбил я лирику Хафиза
И простую мудрость Саади.

По базарам шумным я толкался,

На коврах курил ли в чайхане,
Саади седой со мной встречался,
За кальяном улыбался мне.

И о чем-то издавна понятном

Говорил мне добрый Саади:
— Не горюй, мой друг, о невозвратном,
Радуйся тому, что впереди!

И пьянился чистый дым кальяна,

Слышно было, как века текли,
Осыпались розы Гюлистана
И еще роскошнее цвели.

А когда кругом синели крыши,

Затихал базарами Тавриз,
Мнилось мне, листву садов колыша,
Звал свою любимую Хафиз.

И всю ночь в сплошном самозабвенье

Преданные розам соловьи
Бульканьем, и щелканьем, и пеньем
Сыпали признания свои.

1925

В КОВРОВОЙ МАСТЕРСКОЙ

Высоки большие пяльцы,
В долгой песне мало слов,
И болят и ноют пальцы
От бесчисленных узлов.

Тонкой вязью песня вьется,

Голос мастера певуч.
Через крышу пыльно бьется
Одурелый солнца луч.

Сколько ткать еще осталось,

Мой товарищ — иолдаш?
Вся-то жизнь твоя — усталость,
Корка сыру и лаваш.

День за днем — узлы да слезы,

Шелест ниток, шелест слов.
Твой ковер в роскошных розах,
Жизнь — в уколах от шипов.

1925

ПОДРАЖАНИЕ ПЕРСИДСКОМУ

Не буду пьянствовать — сказал
Тебе вчера я в час рассвета
И вдребезги разбил бокал
В знак нерушимости обета.

Но мы расстались, моя Джемиле,

И, твой восторженный поэт,
В кругу приятелей разбил я
Одним бокалом свой обет.

1925

«У меня всего одна любимая…»

У меня всего одна любимая,
Но и та теперь мне не нужна.
Догорай же, песня лебединая,
Пропадай, зеленая весна.

Пропадай, веселая, цветистая,

Безрассудной страсти полоса.
О тебе, любовь, я пел неистово
За персидские твои глаза.

Ничего не видел, кроме Персии,

Целый год я был невольник твой;
А теперь опять заплачу песнями
Над своей суровой стороной…

Догорай же, песня лебединая.

Я проснулся от хмельного сна.
У меня всего одна любимая,
Но и та теперь мне не нужна.

1926

УХОДИМ В ПЛАВАНИЕ [3]

А. С. Новикову-Прибою

От толчеи и гула гавани,
От постоянства тихой суши
Вчера мы оторвались в плаванье,
Чтоб-океан всем сердцем слушать.

Дружить с ветрами, с неизвестностью,

Любить покой живой лазури
И, отличаясь полной трезвостью,
Одолевать в Бискайском бури.

И снова плыть по глади зыблемой,

Встречать и штормы и туманы.
Мы все — сыны эпохи вздыбленной
И по призванью капитаны.

1926

«За бортовым кипеньем шторма…»