Лирика

Эмили Дикинсон происходила из старинного и прославленного рода. Ее далекий английский предок сражался в битве при Гастингсе в 1066 г. на стороне норманнов. Первый американский предок поэтессы, Натаниэл Дикинсон, пересек океан с группой английских пуритан во время так называемого Великого переселения в 1630 г. С тех пор многие его потомки воевали с индейцами, французами и англичанами, участвовали в революции, защищая веру, независимость и землю, доставшуюся от предков — первых поселенцев. История семьи Дикинсонов характерна для семей пуритан, поселившихся в XVII в. в Новой Англии на Атлантическом побережье Северной Америки.

Дед Эмили, Сэмюэл Фаулер Дикинсон, основал в 1821 г. Амхерстский колледж с целью подготовки миссионеров и укрепления пуританских добродетелей в век, когда религия стала терять свой былой непререкаемый авторитет. Конечно, создание колледжа не было и не могло быть единоличным предприятием Сэмюэла Дикинсона, но он был главной движущей силой этого начинания, имевшего огромные последствия для Амхерста и его жителей. Характер этого человека, кстати, построившего первый в Амхерсте кирпичный дом в 1813 г., был поистине пионерским. Эмили могла общаться с дедом только первые три года своей жизни, но каким-то образом (вероятно, через отца, Эдварда Дикинсона, который унаследовал некоторые качества своего родителя) его характер отразился в ее поэзии.

Азарт, с которым Сэмюэл Фаулер Дикинсон брался за любое дело, не всегда до конца продумывая все последствия, привел к тому, что к 1833 г. он разорился, вынужден был продать дом на Главной улице и переехать в Цинциннати. Его сын остался в этом доме с женой и тремя маленькими детьми, арендуя его половину у нового владельца. Эдвард был твердо намерен улучшить свое положение. Так и случилось. Когда Эмили исполнилось девять лет, ее отец купил дом на Плезант-стрит. Через пятнадцать лет он настолько преуспел, что был в состоянии вернуть дом на Главной улице, и в 1855 г. его семья вернулась в родное гнездо.

По многочисленным письмам Эмили Дикинсон разбросаны крупицы сведений о ее родителях, из которых составляется их «мозаичный» двойной портрет: отец прорисован четко, а мать изображена на заднем плане в расплывчатых тонах.

Эдвард Дикинсон был уважаемым в городе юристом, казначеем Амхерстского колледжа, избирался членом законодательного собрания штата и однажды даже был избран членом Конгресса и заседал в Вашингтоне. В его адвокатской конторе студенты-юристы проходили учебную практику.

Когда Эмили была ребенком, отец, отправляясь в дальние деловые поездки, обычно брал ее с собой, заботясь о ее здоровье. «Я была тогда чахоточной»[133], - вспоминала она. До пятнадцати лет Эмили не умела определять время по часам. Отец думал, что научил ее, но она не поняла и боялась сказать, что не поняла, а кого-нибудь попросить объяснить тоже боялась, чтобы отец не узнал. Вот как она писала о своей семье в письмах к Т.У. Хиггин-сону: «У меня есть брат и сестра. Моя мать не ценит мысль, а отец слишком занят своими бумагами, чтобы замечать, что мы делаем. Он покупает мне много книг, но просит меня не читать их — так как боится, что они потрясут мой разум. Все они религиозны — в отличие от меня — и каждое утро обращаются к Затмению, которое называют “Отче наш”»[134]. «Мой отец читает только по воскресеньям — он читает одинокие и суровые книги»[135]. «Отец вечно беспокоится — он говорит, что Смерть может прийти в любую минуту. У него есть шаблоны для всего на свете — только для меня нет (…)»[136].

Часто отец казался ей «старым и чудным иностранцем». «Иногда я скажу что-нибудь, а он уставится на меня в каком-то странном замешательстве, как будто я его напугала, хотя я не сказала ничего, что не сказали бы другие, — рассказывала Эмили в одном из писем. — Изредка, когда он забывает, что он адвокат, и на секунду снова превращается в человека, он говорит, что его жизнь прошла в пустыне или на острове… Так оно, наверное, и есть, потому утром я слышу его голос, и мне кажется, что он доносится откуда-то совсем издалека и в нем слышатся морские тона и шум ветра, и он напоминает о таких далеких местах, как остров Хуан Фернандес»[137].

В 1870 г. Т.У. Хиггинсон посетил Эмили Дикинсон. Вот что он писал жене из Амхерста о ее доме и семье по горячим следам: «Большой дом провинциального адвоката, из коричневого кирпича, с высокими деревьями и садом…», «Дом, в котором каждый член семьи живет сам по себе…», «Мне кажется, ее отец не строг, но отдален от детей. Он не хотел, чтобы они читали что-нибудь, кроме Библии…», «Она печет весь хлеб в доме, так как отец признает только ее хлеб»[138].