Лирика

В апреле 1862 г. Эмили Дикинсон, переборов природную застенчивость, написала письмо известному в Новой Англии литератору, постоянному автору влиятельного в интеллектуальных кругах журнала «Атлантик Мансли», Т.У. Хиггинсону. Так завязалась ставшая знаменитой переписка, продолжавшаяся 24 года — до смерти поэтессы. Поводом к написанию письма послужила статья Хиггинсона в журнале, обращенная к молодым литераторам и содержавшая ободряющий призыв присылать свои литературные опыты[177]. Эмили Дикинсон, опубликовавшая к этому времени три стихотворения (без подписи) в газете «Спрингфилд Дейли Рипабликен», еще не окончательно решила, стоит ли ей публиковаться. Возможно, посылая Хиггинсону четыре стихотворения с первым письмом, она рассчитывала на проверку себя печатанием в солидном журнале. Но это не главный мотив, заставивший ее написать незнакомому человеку. Ей нужен был понимающий ее собеседник, ей нужен был, наконец, наставник. Всю свою жизнь она искала руководства со стороны «учителя». В отрочестве им был для нее Бенджамин Франклин Ньютон. Возможно, и Чарлз Уодсворт показался ей идеалом учителя, когда она впервые услышала его в 1855 г. После 1862 г. таким учителем стал для нее Т. У. Хиггинсон, что очевидно из всех писем поэтессы к маститому литератору. Необходимость в наставнике и проводнике, который мог бы вести по кругам жизни, как Вергилий вел Данте по кругам ада, испытывают почти все слишком чувствительные и потому легко ранимые натуры. О том, что она нуждается в таком руководителе, Эмили Дикинсон с очаровательной прямотой написала Хиггинсону в августе 1862 г.: «В моей жизни не было монарха, сама же я не могу управлять собой, и когда я пытаюсь организовать себя — мои ничтожные силы взрываются и оставляют меня голой и обугленной»[178]. Итак, она искала и, как ей показалось, наконец-то нашла «учителя». Т.У. Хиггинсон, литератор старой школы, не вполне подходил для этой роли, но, искренне заинтересовавшись необычными, не укладывающимися в привычные рамки стихами странной женщины из Амхерста и ею самой, постепенно к этой роли приспособился, во всяком случае он прилагал усилия, чтобы ей соответствовать.

Томас Уэнтворт Хиггинсон был старше своей корреспондентки на семь лет — он родился в 1823 г. Окончил Гарвардский колледж (1841), получил докторскую степень в Гарвардской школе богословия и, женившись на своей кузине Мэри Элизабет Чаннинг, стал унитарианским пастором. Сначала он служил в Ньюберипорте (1847–1852), затем в Уорчестере (1852–1861). Литературные занятия Хиггинсона вполне мирно уживались с пасторским служением, даже в чем-то дополняли друг друга: ведь пастору необходим хороший слог, а литератору — твердая нравственная позиция. Но началась Гражданская война, и Хиггинсон без сожаления оставляет кафедру проповедника, чтобы стать воином. Он вступает в армию северян и участвует в боевых действиях, командуя полком, сформированным из негров. Впоследствии он описал свой военный опыт в книге «Армейская жизнь в черном полку» (1870). После ранения в 1864 г. полковник Хиггинсон оставляет армию и поселяется в Ньюпорте, штат Род-Айленд, целиком отдавшись литературе. В 1877 г. умирает жена Хиггинсона. Через два года он женится вторично — на Мэри Поттер Тэчер, которая, будучи сама не чуждой писательства, помогала ему в его литературных трудах до конца его жизни. Умер он в весьма преклонном возрасте в 1911 г. Т.У. Хиггинсон был ярым защитником прав негров и женщин и плодовитым литератором — автором романа «Мэлбон», многих литературных биографий и портретов, очерков, статей, стихов. Он был первым из профессиональных писателей (не считая соредакторов «Спрингфилд Дейли Рипабликен» Дж. Холланда и С. Боулза, друзей семьи Дикинсонов), кто поддержал Эмили Дикинсон, увидев за ее не всегда совершенными с его точки зрения и всегда нетрадиционными стихами значительный и оригинальный талант. Пожалуй, в этом главная заслуга Т.У. Хиггинсона перед американской литературой. Правда, он не мог даже приблизительно определить масштаб этого таланта — не было у него для этого подходящих мерок. Но это не его вина. По-настоящему наследие Э. Дикинсон было оценено только в XX столетии. Хиггинсон очень бы удивился, если бы мог узнать, что письма к нему никому не известной провинциальной поэтессы через сто с лишним лет не только читаются его соотечественниками, но и переводятся на иностранные языки.