Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов

Строфа I

Волны грудью синей рассекая,

Море критское триера пробегала,
А на ней к угрозам равнодушный
Плыл Фесей, и светлые красою
Семь юниц, семь юных ионийцев...
И пока в угоду Деве браней
На сиявший парус Бореады
Налегали девы, Афродита,
Что таит соблазны в диадеме,
Меж даров ужасных жало выбрав,
В сердце Миносу царю его вонзила,
И под игом страсти обезволен,
Царь рукой ланит коснулся девы,
Эрибеи, с ласкою коснулся...
Но в ответ потомку Пандиона
«Защити» юница завопила...
Обернулся витязь и, сверкая,
Заметались темные зеницы;
Жало скорби грудь ему пронзило
Под ее блистающим покровом,
И уста промолвили: «О, чадо
Из богов сильнейшего — Кронида:
У тебя бушуют страсти в сердце,
Да рулем не правит совесть, видно,
Что герой над слабыми глумится.
Антистрофа I

Если жребий нам метали боги,

И его к Аиду Правда клонит,
От судьбы мы не уйдем, но с игом
Произвола царского помедли.
Вспомни, царь, что если властелином
Зачат ты на ложе Зевса дщерью
Финикса, столь дивно нареченный,
Там, на склонах Иды, то рожденьем
И Фесей не жалок: Посейдону
Дочь меня Питфеева родила,
Что в чертоге выросла богатом,
А на пире брачном у невесты
Золотое было покрывало,
Нереид подарок темнокосых.
Говорю ж тебе и повторяю,
О, Кноссийских ратей повелитель,
Или ты сейчас же бросишь, сам,
Над ребенком плачущим глумиться,
Иль пускай немеркнущей денницы
Мне сиянья милого не видеть,
Если я сорвать тебе позволю
Хоть одну из этих нежных веток.
Силу рук моих изведай раньше —
А чему потом случиться надо.
Это, царь, без нас рассудят боги».
Эпод I

Так доблестный витязь сказал и умолк;

И замерли юные жертвы
Пред этой отвагою дерзкой...
Но Гелиев зять, в разгневанном сердце
Узор небывалый выводит,
И так говорит он: «О Зевс, о отец
Могучий, коль точно женою
Рожден я тебе белорукой,
С небес своих молнию сыну
Пошли ты, и людям на диво
Пусть огненной сыплется гривой!
Ты ж, витязь, коль точно Эфра
Тебя колебателю суши
Дала Посейдону в Трезене,
Вот эту златую красу,
Которой десница сияла,
Отважно в отцовский чертог снизойдя,
Вернешь нам из дальней пучины.
А внемлет ли Кроний сыновней мольбе,
Царь молний, увидишь не медля»...
Строфа II

И внял горделивой молитве Кроний

И сыну без меры могучий
И людям на диво почет он родит.
Он молнией брызнул из тучи, —
И славою полный воспрянул герой.
Надменное сердце взыграло,
И мощную руку в эфир голубой
Воздел он, а речь зазвучала;
Вещал он: «Ты ныне узрел, о Фесей,
«Как взыскан дарами отца я,
Спускайся же смело за долей своей
К властителю тяжко гремящих морей,
И, славой Фесея бряцая,
Заросшая лесом земля загудит;
Коль так ей отец твой державный велит».
Но ужас осилить Фесея не смог:
Он на борт, он в море шагает, —
И с лаской приемлет героя чертог,
А в Миносе мужество тает:
Триеру велит он на веслах держать, —
Тебе ли, о смертный, судьбы избежать?
Антистрофа II

И снова по волнам помчалась ладья

Покорна устам Бореады...
Да в страхе теснилась афинян семья,
Бросая печальные взгляды
На пену, в которой сокрылся герой;
И в волны с сияющих лилий
Горячие слезы сбегали порой
В предчувствии тяжких насилий...
Фесея ж дельфины, питомцы морей,
В чертог Посейдона примчали, —
Ступил за порог, — и отпрянул Фесей,
Златого Нерея узрев дочерей:
Тела их, как пламя, сияли...
И локоны в пляске у дев развились,
С них ленты златые каскадом лились...
И, мерным движеньем чаруя сердца,
Сребрились их гибкие ноги.
Но гордые очи супруги отца
Героя пленяли в чертоге...
И Гере подобясь, царица меж дев
Почтила Фесея, в порфиру одев.
Эпод II

И кудри герою окутал венец...

Его темнорозовой гущей
Когда-то для брачного пира
Ей косы самой увенчала Кипр ид а,
Чаруя, златые увила...
И чудо свершилось... для бога оно —
Желанье, для смертного чудо:
У острой груди корабельной, —
На горе и думы Кноссийцу, —
Фесей невредим появился...
А девы, что краше денницы,
Восторгом объяты нежданным,
Веселые крики подъяли,
А море гудело, пеан
Товарищей их повторяя,
Что лился свободно из уст молодых...
Тебе, о Делосец блаженный,
Да будешь ты спутником добрых,
О царь хороводов родимых.