Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов

К милым отчизны брегам приближался, «завтра, — сказал я, —
Долгий и бурный мой путь кончится; пристань близка».
Но не сомкнулись уста еще, — море, как ад, потемнело,
И сокрушило меня слово пустое сие.
«Завтра» с надеждою смелой вещать не дерзай: Немезида
Всюду настигнет тебя, дерзкий карая язык.

На смерть кузнечика

Звонкий кузнечик, тебе у богатого дома Алхида
Боле не петь, не видать светлого солнца тебе.
Ты далеко улетел, по лугам ты порхаешь Плутона:
Там с Прозерпины цветов сладкую росу ты пьешь.

МАРИАН-СХОЛАСТИК

Горючий ключ

Здесь, под яворов тенью, Эрот почивал утомленный
В сладком сне, к ключевым нимфам свой факел склонив.
Нимфы шепнули друг дружке: «Что медлим? погасим светильник!
С ним погаснет огонь, сердце палящий людей!»
Но светильник и воды зажег: с той поры и поныне
Нимфы, любовью горя, воды кипящие льют.

АГАТИЙ

Смерти ли страшиться...

Смерти ль страшиться, о други! Она спокойствия матерь
В горе — отрада, бедам, тяжким болезням — конец.
Раз к человекам приходит, не боле, и день разрушенья
Нам обречен лишь один, дважды не гибнул никто.
Скорби ж с недугами жизнь на земле отравляют всечасно,
Тут минует — за ней новая буря грозит.

ПАВЕЛ СИЛЕНЦИАРИЙ

Сокроем навсегда...

Сокроем навсегда от зависти людей
Восторги пылкие и страсти упоенья.
Как сладок поцелуй в безмолвии ночей,
Как сладко тайное любови наслажденье!

В Лаисе нравится...

В Лаисе нравится улыбка на устах,
Ее пленительны для сердца разговоры,
Но мне милей потупленные взоры
И слезы горести внезапной на очах.
Я в сумерки вчера, одушевленный страстью,
У ног ее любви все клятвы повторял
И с поцелуем к сладострастью
На ложе роскоши тихонько увлекал.

Я таял, и Лаиса млела...

Но вдруг уныла, побледнела,
И слезы градом из очей.
Смущенный, я прижал ее к груди моей:
«Что сделалось, скажи, что сделалось с тобою?»
«Спокойся, ничего, бессмертными клянусь!
Я мыслею была встревожена одною:
Вы все обманчивы, и я ... тебя страшусь!»

К престарелой красавице

Тебе ль оплакивать утрату юных дней?
Ты в красоте не изменилась
И для любви моей
От времени еще прелестнее явилась.
Твой друг не дорожит неопытной красой,
Незрелой в таинствах любовного искусства:
Без жизни взор ее стыдливый и немой,
И робкий поцелуй без чувства.
Но ты, владычица любви,
Ты страсть вдохнешь й в мертвый камень:
И в осень дней твоих не погасает пламень.
Текущий с жизнию в крови.

Увы, глаза потухшие...