Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III

Кэйринн стояла, закусив губу. Сперва казалось, что она собирается что-то сказать, но затем она вдруг ушла, не пожелав оставить последнее слово за собой. Сложно сказать, что девушка испытывала сейчас – горечь, разочарование, презрение… Сам-то Драонн ощущал себя так паршиво, словно только что совершил что-то донельзя гадкое и противное. Он понимал, что повёл себя неправильно. Да, формально он отказал Кэйринн, но сделал это так, чтобы не рвать окончательно все связывающие их нити. И сделал он это намеренно, словно специально хотел удержать девушку поближе. Словно не мог решительно и бесповоротно отказаться от неё.

***

Несколько дней после этого оба избегали даже случайных встреч друг с другом. Драонн хоть и ощущал себя донельзя гадко, понимал, что их новый разговор не приведёт ни к чему новому – он поведёт себя точно так же… Наверное, здесь можно было бы употребить слово «дипломатично», но само собой напрашивалось другое – «трусливо». Вполне вероятно, что Кэйринн теперь презирала его – она всегда тонко чувствовала фальшь. И это мучило. Причём это были муки страха того, что Кэйринн его разлюбит.

Прошло дня четыре или пять, когда Кэйринн вдруг сама пришла к нему. Лицо у неё было, как обычно, совершенно бесстрастное, словно она вновь созерцала нечто внутри себя, недоступное ни взглядам, ни пониманию других.

– У меня есть просьба, мой принц, – сухо сказала она.

– Проси, что хочешь, – Драонн был счастлив вновь видеть её и слышать её голос.

– Я решила покинуть замок, – не опуская взгляда, произнесла Кэйринн.

– Это не просьба, Кэйр, – скрипнув зубами и не вполне совладав с голосом, ответил Драонн. – Ты вольна делать, что пожелаешь. Я – не твой сеньор, а ты – не мой вассал. Ты – гостья, а гость уходит тогда, когда сам того пожелает.

– Ты прав, мой принц, это была ещё не просьба. Дело в том, что со мной желают уйти парни из нашего отряда. А они являются твоими вассалами.

– Сколько?

– Все шестеро. Просились ещё, но я отказала. Я согласилась просить только за тех, с кем ходила на дело.

– И куда же вы направитесь? – хмуро поинтересовался Драонн.

– Гайлейн сказал, что в восьми милях отсюда в чаще леса есть заброшенный лагерь углежогов. Отправимся туда. Мне надоело прятаться за замковыми стенами и бояться сделать лишний шаг, дабы не вызвать твой гнев. Я хочу войны. Страшной войны, какая тебе не понравится. Я хочу жечь деревни, я хочу убивать людей – всех, от мала до велика. Я хочу, чтобы они, забиваясь вечерами в свои жалкие лачуги, трепетали от ужаса. Чтобы они молили Арионна о скорой гибели в случае нашего набега.

– Ты надеешься победить?.. – с горечью спросил Драонн.

– Конечно нет, я знаю, что это невозможно. Моя победа будет в том, чтобы убить побольше этих тварей прежде, чем я сама отправлюсь по Белому Пути.

– Что за глупость? – вскричал принц. – Если ты знаешь, что не победишь, то зачем ставить под удар не только свою жизнь, но и жизнь моих илиров?

– По-твоему, трусливо ждать под обманчивой защитой стен, пока сюда явятся имперские легионы и сожгут самые камни, из которых они сложены – более разумно? – яростно вскричала Кэйринн. – Обрекать себя на жалкое существование, которое однажды милосердно прекратят копья легионеров? Знаешь, мой принц, почему моя затея обречена на провал? Из-за таких как ты! Если бы вместо того, чтобы дрожать каждый за свою жизнь, все принцы, объединившись, нанесли бы удар, мы захватили бы Сеазию прежде, чем люди успели бы опомниться!

– И когда это ты успела сделаться великим стратегом? – Драонна душила ярость из-за обвинения в трусости. – Когда это девочка с хутора сравнялась в искусстве войны с бывалыми воеводами?

– Моё искусство древнее, как сама жизнь! – отрезала девушка. – Убей, или будешь убит. Вот и всё моё искусство!

– Мир больше и сложнее, чем тебе кажется, Кэйр, – пытаясь унять гнев, спокойнее заговорил принц. – Не думай, что уже познала его целиком.

– Я пришла не за нравоучениями, мой принц, – Кэйринн также взяла себя в руки и вновь старалась говорить холодно и делово. – Я пришла за дозволением для твоих илиров.

– Я не дам его тебе, – покачал головой Драонн. – Ты, если пожелаешь, вольна идти куда заблагорассудится, но мои вассалы приносили мне клятву, и они останутся со мной. Я рассчитываю на них в это тяжёлое время.

– Ясно, – презрительно фыркнула Кэйринн.

Резко повернувшись на каблуках, она вышла.

***

Драонна хватило только на сутки. Уже на следующий день он подошёл к Кэйринн сам.

– Я отпущу своих илиров. Но только тех шестерых, о которых ты говорила. И только при одном условии.

– Какое же это условие, мой принц? – насмешливо поинтересовалась Кэйринн.

– Вы уйдёте весной. Уйти посреди зимы в лес, чтобы жить в давно необитаемых хижинах – самоубийство. Если метели будут продолжаться – вы и не доберётесь туда. Да даже если и доберётесь – никто не знает, осталось ли что-то от этого посёлка! Возможно, вы наткнётесь лишь на обрушившиеся лачуги. Когда настанет весна, вы уйдёте, если пожелаете.