Лис из клана серебра

Вышла на веранду, прикрыла за собой дверь, Арин спешно поднялся, кивнул мне, намекая, что лучше нам отойти подальше и не светиться. Если его кто-нибудь увидит, вопросов не возникнет. А меня с ним – это уже проблема.

Было раннее утро, рассвет только-только наметился, морозный воздух пощипывал кожу. Арин открыл дверь в тесное помещение, где хранились горкой плетеные корзины и прочая утварь. Пропустил меня внутрь, наблюдал за окружением, не сел сам рядом, пока не убедился, что меня никто не увидит.

Мы снова оказались близко, но недостаточно. Я скучала по нему, хотелось к нему прикоснуться, обнять. В то же время я вспоминала, что чуть не случилось между мной и Этари на глазах у Арина, и стало стыдно.

Несмотря на то, сколько вопросов хотелось задать, первое время мы долго молчали. Я вглядывалась в его выразительный профиль, медленно светлеющий в предрассветных сумерках. Было так тихо, казалось, весь мир замер.

– Значит, это твой дом, – чтобы хоть как-то начать разговор, произнесла я, закусив губу.

– Что? – оживился Арин, а я скрыла улыбку, поняв по его реакции, что он и сам тщетно разыскивал тему для разговора. – Да. Раньше я здесь жил. Не всегда, иногда в Минцзэ, как уже говорил. Но чаще всего здесь…

Нервно улыбнулся, утомленно вздохнул, словно боялся совершить хоть одно лишнее движение. Я хотела задать много вопросов, но в какой-то миг поняла, что на самом деле желала сказать.

– Я скучала по тебе, – призналась, но только после того, как это прозвучало, смутилась.

Арин округлил глаза и резко посмотрел на меня. Растерялся, как всегда это делал, когда не ожидал чего-то от меня. Мне было так радостно оттого, что, невзирая на вынужденную разлуку, я все-таки узнавала его реакции, предугадывала. Хоть и совсем чуть-чуть.

– Я… – Арин занервничал, забегал по окружающей обстановке взглядом, прокашлялся. – Я…

– Да, ты, – осмелела я, придвинувшись ближе. – Как я ждала, что ты придешь ко мне.

Арин замер, но его неуверенность мгновенно потонула в нерешительном смущении от той близости, которую я создала. Между нами еще было движение, но, кажется, он не ожидал и этого. Пару мгновений он вообще ни о чем не думал, но затем будто вспомнил, отправившись по волнам болезненных воспоминаний.

– Я… хотел прийти, – признался он с трудом, пряча взгляд. – Пытался. Но потом подумал: что я скажу тебе?

– А что ты скажешь мне сейчас?

– Я не знаю, – честно ответил он. – У тебя есть право меня ненавидеть.

– Похоже, что я тебя ненавижу? – уточнила, а сердце обливалось кровью.

Арин погрустнел больше, ссутулился, совсем уж опустил голову.

– Я хисин, и этого не изменить, – произнес он грустно.

– Разве я пытаюсь тебя изменить? – Вскинула брови. – Арин, я сказала, что ждала тебя, а не твоих изменений.

– Но ты была уверена, что я не убью Этари.

– И ты его не убил.

– Но мог бы.

– К чему этот разговор?

Арин молчал недолго, о чем-то думал, поднял голову и уставился в небо. Грустная улыбка лучше, чем ничего, но все же этого недостаточно.

– Ты спасала Этари, – вспомнил он, а я наконец поняла, что воздвигло между нами стену. – Он был тебе благодарен. Поэтому… поэтому я не рассказал тебе сразу.

– Что? – требовательно попросила я.

– Я не рассказал тебе о его памяти… потому что… – сделал глубокий вдох, – потому что знал. Что он полюбит тебя.

– Что?.. – Потеряла равновесие, эмоции поднимались волной.

– В тебя невозможно не влюбиться, – наконец-то медленно улыбнулся Арин. Только грустно. – Я знал, что так будет. Догадывался, что так уже могло быть. Потому что мне повезло узнать тебя в доме Онэро.

Смотрела на него, внутренне никак не могла решить, что сделать. Впитывала саму возможность быть с ним рядом, чувствовать, смотреть.

– Я никогда не был слаб, Юин, – как-то очень серьезно он поделился этим, – но я был готов лежать в той постели тысячу лет подряд, лишь бы ты не уходила. Лишь бы ты была рядом. Заботилась обо мне так…

– Почему ты говоришь все это так, будто прощаешься? – подталкивала к главному, а его глаза мгновенно впились в меня с возмущением. Опровергла эту мысль. Медленно улыбнулась, придвинулась чуть ближе, потянулась, но все еще спотыкалась о собственные воспоминания. Легонько взялась за его рукав, сжала. – Арин, я знаю, кто ты. И это не пугает. Я видела, как ты был близок к тому, чтобы убить Этари. И это расстроило меня только по одной причине, – ком застрял в горле, – я поняла, что ты уходишь.

Глаза Арина снова погрустнели.

– Но это было неизбежно, – заметил он справедливо.

– Неизбежна только смерть, – упрямо заявила. – Я думала, ты выбрал меня.

И вновь это удивление от признания, которое он, похоже, не был готов сделать. Отпустила его рукав, подалась назад, села на корточки, устало вздохнув.

– Получается, я ошиблась? – глухо переспросила.

– Юин… – Будто существовало столько трудностей, какие не то что преодолеть – осознать невозможно.

– Я знаю, что все непросто. Но, в конце концов, мне важно знать одно: нужна ли я тебе вообще? Или я была лишь комфортным обстоятельством, которое тебя утешало? Ты ведь так и говорил…