Читаем Лис Микита (вид. 1953) полностью

Гей, хто в лісі не буває,Той не бачив, той не знає,Як Микита Лис жиє.Лисовичі – славний замок.Не один там хід і ґанок,Ям, скриток чимало є.Лис Микита в своїй будіСпочива собі по труді,Аж нараз почув: стук, стук!Глянув – ой, небесна сило!Аж се сам Медвідь Бурмило,А в руках страшенний бук.«Гей, Микито! Де він, ланець?Вилізай! Ось я, післанецьВід саміського царя!Наробив ти зла багато,Злий на тебе Лев, наш тато, —То й спокутувать пора!Кличе цар тебе на суд:«Най мені явиться тутЛис Микита, гайдамака!А не хоче йти в мій двір, —На тортури, під топір!Най пропаде, мов собака!»Лис Микита зчулив вуха,Коло брами пильно слухаТих грізних медвежих слів.«Ех, – гадає, – що б зробити,Сього дурня раз провчити,Щоб так гордо не ревів!»Хитро в шпарку зазирає,Чи де засідки немає?Але ні, Бурмило сам!Ну, тоді він вийшов сміло,Втіхою лице горіло:«Вуйку, ах, вітайте ж нам!Вуйку, ви ж се? Бійтесь бога!Так далекая дорога,А такий надворі сквар!Ви втомились, ви без духа,Піт вам скрізь тече з кожуха!Що ж то, наш вельможний царІнших вже послів не має,Що найліпших посилає,На найстарших труд валить? —Ну, подвійно рад я тому,Що хоч раз до мого домуГість так чесний загостить.Суд для мене – з маслом каша!Знаю-бо, що мудра вашаРада захистить мене.А як ви за мене словоСкажете, то все готово,Царський гнів тяжкий мине.Вуйку, ми ж одного роду!З вами я в огонь і в воду!Лиш сю нічку ще заждіть!Гляньте, небо замрячене,Ви втомилися, а в мене —Вибачте – болить живіт».«А се що тобі, небоже?» —«Ох, вуйцуню, страх негоже!Я ж пустинник, то й не слідМ’яса їсти. Ось я мушу,Щоб не брать гріха на душу,Ссати той обридлий мід».«Мід? – аж крикнув пан Бурмило. —Мід обридлий? Божа сило!Я ж за мід би й душу дав!Де він? Де його купуєш?Як мене ним утрактуєш,Вір – не будеш напікав».«Вуйку, —каже Лис, —се жарти!»«Жарти? Дай лиш зо три кварти,То й присягою скріплю!Мід – се райський корм чудовий!Все за мід я дать готовий,Над усе я мід люблю!»«Га, як так, мій вуйку милий,То ходім! Хоч в мене силиДуже мало – що робить!Розказ твій – то голос з неба.Для так чесних гостей требаСил, здоровля не щадить.Недалеко тут – ось тількиБуде відси зо чверть мильки —Є багатий хлоп Охрім.В нього меду тьма безбожна,Що не то що їсти можна,Але хоч купайся в нім!»«Ой! – зітхнув Медвідь Бурмило. —Аж на серці замлоїло!Ну, Микито, ну, біжім!»Сонце сіло вже за гори,Як добігли до обори,Де багатий жив Охрім.На землі там, близь города,З дуба грубая колодаБовваніла. Майстер ГриньХтів поздовж її лупати,То й почав з кінця вже гнатиЗдоровенний в щілку клин.З на дві п’яді вже отвертаЩіль була; колода впертаПро тото не трісла ще,Лиш від клина заскрипіла,Ніби зуби заціпила,Прохрипівши: «Ов, пече!»«Вуйку! – шепче Лис Микита. —Ось колода ся відкрита —Ти пощупай їй під бік!Хоч крива вона та сіра,Та в ній меду, що не міра,Відси й я не раз волік.Глянь, вже темно по долині.Хлоп давно лежить в перині,Тож нічого ти не бійсь!Їж досхочу в ім’я боже!Я постою на сторожі…Ну лиш, сміло в шпарку лізь!»«Спасибіг тобі, небоже! —Рік Бурмило. – Стій, щоб, може,Не надліз який злий дух!Ой, вже чую запах меду!Ти, небоже, стань спереду,На до рук отсей обух!»І за сим Медвідь БурмилоЛапи, голову й карчилоВ ту широку щіль запхав;Лис тим часом трах! обухомКлин із дуба вибив духом,І Бурмила дуб спіймав.«У! – сказав дуб. – Є ще сила!»Гей, як вхопить він Бурмила,Аж стріщав у нього лоб.«Вуйку! – крикнув Лис Микита, —Правда, шпарка знаменита!Знав, де мід ховати, хлоп».А Медведя заціпило!Стогне, сапа мій Бурмило,Але дуб трима й трима.Шарпнув вуйко зо три рази,Затріщали лапи й в’язи,Але вирвати – дарма!«Вуйку, – каже Лис, – як чую,Дуже вам медок смакує,Та, мабуть, вас муха тне.Їжте ж, але міру майте,Бо, як об’їстеся, знайте:Мід вам пупом поплине».Та Медведю не до меду!Крутить задом, а спередуДуб держить, мов у кліщах…То він шарпне, дряпне, смикне,Далі з болю як не рикне,Аж почули в небесах.Лис на кпи його здіймає:«Бач, як вуйко мій співає!Вуйку, що за нута се?Вуйку, вуйку, будьте тихо!В хаті світло – буде лихо!Вуйку, хлопа біс несе!»А Охрім, багач-мужик,Пробудився, – що за рик?Виглядає у кватиру —Що за диво? При колодіЩось чорніє… Може, злодій!Хлоп хапає за сокиру.Вибіг з хати, приглядаєсь:Се Бурмило борикаєсь!..Репет підійма Охрім:«Гей, сюди, сусіди любі!Ось Медвідь зловився в дубі!Гей, Медведя бить біжім!»У! Кипить в селі тривога,Наче ті вовки з берлога,Позривались мужики.В чім хто був, в тім вибігає,Що попало, те й хапаєЯк оружжя до руки.Як прискочуть до Бурмила —В сього ціп, у того вила,В баби кочерга в руках,А Охрім з тяжким обухом —Кинулись на вуйка духом!Лиш луп-цуп! та трах-тарах!Біль додав Бурмилі сили:Як не шарпне – боже милий!Шкіру всю з чола зідрав!Ще раз шарпнув – вирвав лапи,Але шкіру й кігті-дряпиДуб, немов своє, забрав.«Вирвавсь! Вирвавсь!» – закричалиЛюди, врозтіч поскакали,А Бурмило трух-трух-трух!В ліс, у корчі збіг борзенько,Ліг та стогне так тяженько,Мовби з нього перло дух.Аж тут суне Лис Микита.«Ну, вуйцуню, – мовить, – ситаВже душа? А добрий мід?Та й гаразд ви попоїли!Хочете, я щонеділіСправлю вам такий обід!Ой, а я трохи не плакав,Як там з вами хлоп балакав:Я гадав, що буде бить.Ну, та бачиться, ви чемноЗ ним розстались, – дещо, певно,Вам за мід прийшлось платить.Е, що бачу! Ви з гризотиВбрались, ніби на зальоти,У червоні сап’янці!А сю шапочку червонуДе купили? Чи додомуНесете її доньці?..»Так Микита насміхався,А Бурмило лиш метавсяТа бурчав собі під ніс.Аж на третій день ходоюВін з тяженькою бідоюЛедве в царський двір приліз.Як побачив цар ясенний,Що Медвідь такий нужденний,То аж руки заламав.«Гей, Бурмило, любий друже,Хто се збив тебе так дужеТа зо шкіри обідрав?»«Царю, пане! – рік Бурмило, —Горенько мене постигло!Се Микита все зробив.Через нього муки многоЯ приняв, – ох, мало свогоЯ життя не загубив!»Ух! Затупав цар ногою!«Я короною ось тоюЗаклинаюсь: не уйдеСей злочинець злої муки!Дай мені його у руки,То до завтра не дожде!»Потім трохи мислі ладивІ з сенатом раду радив:Щоб Микиту взять на гак,Постанову мав велику.Приклика Кота МурликуІ до нього мовить так:«Ти, мій вірний Кіт Мурлика,Хоч постава не велика,Та розумний ти за трьох.Ось тебе я шлю: піди тиСам до Лиса до Микити,У його злодійський льох.І кажи, щоби як стійВін у двір явився мій!Загрози йому, що гакаНе мине й тяженьких пут,Як на суд не стане тутЛис Микита, гайдамака!»Кіт Мурлика поклонивсяІ в дорогу спорядився,Хоч по шкірі дер мороз;Страх не рад він був тій чести,Та що цар дав, їж до решти!Сперечатися не мож.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза