Лис Севера. Большая стратегия Владимира Путина

С другой стороны, сказано про тех противников, которые «одержимы бесами раскола, насилия, террора, своекорыстия». Тут и «Бесы» Достоевского слышатся. И «революционное бесовство» Бердяева в его «Духах русской революции»[126]. Идеологическое противостояние с противниками приобретает даже религиозные черты, как часто происходило в истории России. Но, от противного, здесь слышатся и другие голоса. После большевистского переворота наши отечественные мыслители — даже те, кто раньше был в подобном не замечен, как П. И. Новгородцев — вспомнили про Смуту XVII века и заговорили о необходимости национального и религиозного возрождения России[127]. И в рамках такой модели контрреволюционного восстановления страны предшественники Путина и «Единой России» тоже говорили о консолидации и прекращении «бесплодной борьбы (между разновекторными радикалистскими идеологиями прежде всего. — А. К.), которая ослабляет государственную систему», и даже о прекращении партийного противостояния. Такого партийного противостояния, которое своей целью ставит уничтожение противника и неизбежно перетекает в гражданскую войну, открытую или подспудную.

19. Экспроприация идейно-политического спектра

И здесь мы выходим на самый интересный момент эволюции идеологии «Единой России», который можно квалифицировать как обоснованный отказ от идеологии. Но отказ — это только на первый взгляд. На более глубоком уровне это был процесс экспроприации всего нерадикального идейно-политического спектра. Так, у ультралибералов единороссы-консерваторы экспроприировали пафос «свободы», а у коммунистов — пафос «справедливости»[128]. В той схеме, которую я приводил выше, не зря центристское и соответствующее ему либерально-консервативное поле представлено расширительно, захватывая — расходясь концентрическими кругами — либеральное и консервативное поле. Манифест «Путь национального успеха» проводит идеологическую экспансию, захватывая пространство и либералов, и консерваторов, и даже потенциальных социалистов. Причем делается это вполне открыто. «Идеология успеха» в понимании авторов манифеста объединяет все (!) общество «и то, что выстрадано нашими гражданами». А именно свободу, справедливость, закон и согласие. Соединение этих ценностей, по определению манифеста, и становится «идеологией российского единства». В этом, как сказано ниже, заключается суть политического центризма: «В готовности решать реальные, а не вымышленные проблемы, проблемы, волнующие всех и каждого независимо от идеологических пристрастий» (подчеркнуто мной. — А. К.).

Тут, собственно, сказано главное: «Единая Россия» как партия Путина вбирает в себя все возможные нерадикальные политические идеологии. На поверхности это выглядит как объединение «правых» и «левых» и (в полном соответствии с идейными наработками Струве — Франка — Ильина) проведение разграничительной линии не между «левыми» и «правыми», а между умеренностью и радикализмом (все равно — «правым» или «левым»)[129]. То есть речь идет о либерально-консервативном консенсусе. На самом деле это был более сложный и более глубокий процесс, результаты которого даже сегодня проявились не до конца.

С одной стороны, в указанной идеологической экспансии был практический политический смысл, который, собственно, выражен в манифесте. Речь идет о достижении того самого согласия, о котором с момента своего прихода к власти говорил Путин как об условии возрождения России[130]. В статье «Россия на рубеже тысячелетий», уже не раз мной цитированной, Путин говорил: «Плодотворная созидательная работа, в которой так нуждается наше Отечество, невозможна в обществе, находящемся в состоянии раскола, внутренне разобщенном. В обществе, где основные социальные слои, политические силы придерживаются различных базовых ценностей и основополагающих идеологических ориентиров»[131]. Такое состояние Путин тут же следом определяет как революционное и вспоминает время после большевистского переворота в 1917 году, приведшего к гражданской войне, и революционные 90-е, которые тоже едва не сорвались в гражданскую войну.

Выход из такого положения был найден как раз с созданием «Единой России» как общенациональной партии с максимально широким набором на первый взгляд (и исторически) противоречивых и даже противоположных ценностей.