Лиса. Личные хроники русской смуты

— Да всё хорошо у них. Дом собираются перестраивать. Пенсию отцу оформляют. Сейчас она сама тебе перезвонит и всё расскажет, — Анна Павловна еще раз сняла трубку и, снова послушав гудок станции, повесила её обратно. — Работает. А почту почему не забираешь?

— А что, есть почта?!! — изумилась Лиса.

— Да у тебя там — полный ящик. Я специально посмотрела в щелочки. Вроде бы письма…

Тетя Аня хотела еще что-то сказать, да так и осталась стоять с полураскрытым ртом. Она даже не поняла, что это вдруг пронеслось мимо неё и умчалось туда, вниз, к пока ещё никем не «приватизированным» почтовым ящикам.

Пока Лиса бегала за почтой, Анна Павловна прошла в комнату, остановилась возле разложенного дивана и недоуменно уставилась на уютно прикорнувшего возле спящего Сашки щенка. Вернувшаяся с ворохом писем в руках Лиса, застала Анну Павловну разглядывающей её найденыша и сразу же всполошилась: она вспомнила недавнюю реакцию на него со стороны ворчливой тёти Марии. Лисе почему-то показалось, что в этот раз её всё же отговорят от столь хлопотного дела, как забота о маленьком собачёныше.

— Не ругайтесь, тёть Анечка! Только не ругайтесь! Это он мне счастье принёс! Посмотрите сколько писем! — и счастливая Лиса развернула веером целую стопку оклеенных пёстрыми марками конвертов. — Вот! От мамы с папой! И от брата! И от Саши есть… наверное. Столько писем — не может быть, чтобы не было!

Глаза пожилой женщины наполнились слезами, она крепко прижала к себе Лису, и они вдруг разревелись. Женщины, бывает, не поддаются слезам в самом жутком горе, но, когда оно отступает — плачут с каким-то особенным, непонятным мужскому полу упоением.

Уже почти два года Лиса жила без родительской помощи. После отъезда отца и матери и пропажи мужа, она научилась выживать заботиться о маленьком Сашке, довольствуясь совсем скудными средствами. Она завязала новые знакомства и сблизилась со многими простыми, но на удивление отзывчивыми людьми. С Анной Павловной их взаимная симпатия очень скоро переросла в искреннюю крепкую дружбу. Вечерами они вместе рукодельничали: вязали теплые носки, шили мягкие игрушки, а потом тётя Аня, по мере возможности, сбывала всё это по соседям или на местном базарчике. Работы в городе не было совсем, а так им хоть изредка удавалось зарабатывать какие-то скромные деньги. Маленького Сашку, буквально с головы и до ног они обшили сами. Последним их творением была курточка с капюшоном и аппликацией на боку, перешитая из старого маминого плаща. Курточка получилась довольно стильной, и Лиса ею гордилась особенно.

Впечатлительная, но и более отходчивая Лиса опомнилась первой:

— Тётя Анечка? А вы-то что плачете? Я-то ладно. А вы?.. А знаете, я, как поплачу, так потом на душе так легко становится…

Анна Павловна промокнула рукавом глаза, погладила её по голове и улыбнулась:

— Глупышка ты… совсем ещё молоденькая глупышка…

Но непоседливая Лиса уже уселась на краешек постели и, торопясь и путаясь, принялась рассматривать штампы на письмах и пытаясь рассортировать их по датам и определить, какое из посланий ей вскрыть первым.

— Что, и температура сразу прошла? — иронично поинтересовалась у неё Анна Павловна.

Лиса лишь на секунду оторвалась от приятного занятия и весёло сощурила глаза:

— Тёть Ань не смейтесь. Знаете, я ещё никогда не была такой счастливой и, наверное, уже не буду.

— Ой, не говори так, моя девочка, не говори. Так недолго и куда большую беду накликать… — тихо прошептала женщина. Анна Павловна подошла к дивану, ещё раз прижала молодую соседку к себе и поцеловала в макушку. — Ладно, пойду Сашке кашку сварю, — она прошла на кухню, открыла холодильник, постояла возле него немного и, хмыкнув, захлопнула дверцу. — Я сейчас приду, дверь не закрывай.

Анна Павловна, как и многие другие соседи, частенько помогала своей молодой подружке продуктами, каждый раз стараясь делать это так, чтобы не задеть её самолюбия. Уж очень болезненно реагировала та на любое свидетельство собственной несостоятельности.

Но сейчас Лисе было явно не до того, что там задумала её собеседница. Позабыв обо всем на свете, она лихорадочно читала исписанные разными почерками листочки, то поминутно возвращаясь к уже прочитанному, то забегая вперед, и ничего вокруг себя не видела, не слышала, не замечала…

Лиса жила сейчас в другом, куда более светлом мире — в мире свалившегося на неё запечатанного в простые почтовые конверты счастья.

Счастье было неполным. Наверное, потому, что писем от её Саши в полученном ворохе не было.

Ни одного.

Глава 27 Молоко

Щенок выбрался из-под одеяла и, неосторожно свесившись с кровати, тщетно пытаясь заползти назад, испуганно таращился на такой далекий для него пол.

Голодненький…

… — Сегодня машина с молоком в детский садик приезжала. Наши договорились с шофёром продавать им понемногу. Вот, я тоже бидончик взяла…

Лиса отвлеклась от письма и, явно не понимая, о чем идёт речь, уставилась на вернувшуюся с крупой и молоком Анну Павловну.