Лишь одна музыка

Но когда вместе проходили знакомые пары, перемежаясь с неизвестными, мне становилось все более и более беспокойно. Я метался между надеждой и дурными предчувствиями, поскольку думал, что смогу увидеть саму Джулию, и не знал, кто будет с ней. Однако среди всей бесконечной череды людей из моего прошлого, проплывающих мимо, кузенов, учителей математики, коллег по оркестру, она не появилась, и мне сдавило сердце.

Я ступил на эскалатор, идущий вверх, чтобы ее найти. Наверху эскалатор остановился и пошел вниз. Но когда я спускался, становилось все ýже и темнее, и я был один. Все остальные исчезли, и, кроме звуков моей скрипки, на которой я, не переставая, играл, стояла тишина. Эскалатор спускался все глубже в землю, далеко вниз по сравнению с тем, куда он приходил раньше; и я ничего не мог сделать, чтобы его остановить. Я играл уже не три спокойных аккорда на открытых струнах, но захватывающую, пугающую музыку, в которой я только постепенно узнал мою единственную строчку без сопровождения в «Искусстве фуги».

Я наполовину задохнулся, наполовину закричал вслух. Но я не мог вырваться из тисков моего нисхождения. Скрипка, будто заколдованная метла106, одержимо играла и играла, и если бы в оболочку моего сна не вторглась автомобильная сигнализация снизу с улицы, я бы спустился в бесконечную ночь навсегда.

8.27

Не надо драматизировать. Это ведь только любовь, не рука, не нога. Как долго будет продолжаться это потакание своим слабостям, эти переживания? Это тебя не остановит в зарабатывании денег. Достоин ли ты своей скрипки? А про тех, кого ты потерял, подумай, как лучше им. «О господи, Майкл, вы еще недостаточно ее ранили?»

Пусть двигается тело, если твоя душа пока не может. Плавай. Нет, теперь, как и она, я не могу ничего делать в толпе. Но ведь ты можешь, не правда ли, когда ты играешь в оркестре? Как насчет прогулки? Гуляй, докуда можешь догулять. Гуляй кругами, если тебе некуда идти. Сейчас пять утра, но это ветреный Лондон, a не венецианский рассвет. Ночные бродяги уступают место дневным. Я слышу за собой шаги, но не поворачиваю головы, и шаги пропадают.

Подумай снова о своих учениках. Но ведь я думаю. Часами размышляю до, во время и после занятий: о движении кисти у Элизабет, об арпеджио у Джейми, о навыке чтения с листа у Клайва. У меня нет сил быть нетерпеливым.

— Почему я больше не встречаю ту красотку, Майкл? — усмехается паршивец, который вдруг полюбил скрипку, кто знает почему. — Джессика, да, я помню ее имя.

— Она тут бывает не каждый день, Джейми.

— А я должен это приготовить к следующему разу?

— Да, — говорю я, думая о Карле. — Ты должен.

Я улыбаюсь, и он удивленно улыбается в ответ.

В те вечера, когда не работаю, я читаю, ведь мне нечего делать с коллегами или для них. Теперь это другая жизнь, где окна все время смотрят на север. Свет неяркий и не обжигает.

Я натыкаюсь на строчки, которые смутно помню со школы. С тех пор, должно быть, прошло больше двадцати лет:

 

Никогда не сойдутся они опять,

Чтобы снять с сердец тяжелый гнет,

Как утесы, будут они стоять

Далеко друг от друга, всю жизнь напролет.

Бурное море разделяет их,

Но ни зной, ни молнии, ни вечные льды

Не могут стереть в сердцах людских

Любви и дружбы былой следы107.

 

Я не возвращаюсь к Трише. Спокойствие без секса — хоть эта милость мне отпущена.

8.28

Возле греческой церкви вечнозеленые деревья. «Неопадающие», как их называла Виржини.

Дети из Архангел-Корта понажимали все кнопки в лифте. Хихикая, они ждали от меня отповеди и хмурятся теперь, ясно видя, что я не тороплюсь.

Девушка из «Этьена», набравшись смелости, спрашивает, почему я все время покупаю семь круассанов, потом говорит мне, что их ни в коем случае нельзя замораживать.

Роб выиграл десять фунтов в лотерейный розыгрыш в среду и потратил их на лотерейные билеты.

Миссис Гетц говорит мне, что я должен пойти с ней в приют для бездомных помочь в какую-нибудь субботу, когда я не работаю.

Дейв, «Водяной змей», встречает меня на Квинсуэй.

— Привет, Майк, куда ты пропал?

Но я не пропал. Я тут. Я наблюдаю мир и его дела.

Однажды утром звонит телефон.

— Майкл Холм?

— Да?

— Фишер. Джастин Фишер.

Имя... голос... это же прилипчивый поклонник!

— Вчера все было не так, — кидается он в бой. — Совершенно безнадежно! Но что толку им говорить? Такое месиво из Боккерини. Они говорят, они вас не выгоняли. Эта молодая женщина совсем вам не замена, я боюсь, совсем не замена: как маргарин вместо масла. Нет, нет, нет, так не пойдет. Подумайте о вашем долге перед искусством. И говорят, что вы в основном играете с «Камерата Англика». Вслушайтесь, даже имя наполовину итальянское, наполовину латинское!

— Мистер Фишер...