Лишнее золото. Наедине с мечтой

На этой мажорной ноте вечер и закончился. Мы дошли до телеграфа, отправили три телеграммы, а потом сняли две комнаты и отправились спать. Жаль, но выспаться нам не удалось. Видимо этой капризной красотке — фортуне, надоела наша полоса везения. И моя, и Поля. И эта очаровательная стервочка подставила нам ножку, затянутую в элегантный чулок. В своих лучших традициях. Как? А вот так! Толстяк Джерри всё-таки стуканул своему начальству.

23

17 год по летоисчислению Нового мира.

Порто-Франко

Небольшое окно было забрано решёткой. Если память не изменяет, то я уже второй раз сижу в камере. Первый раз довелось сидеть ещё тогда, когда служил Ордену. При Викторе Орли. Мы тогда с Полем и Джеком Чамберсом вляпались в одну историю. На самом деле, это была обычная операция, которую крутил отдел внутренней безопасности, чтобы вычислить тварей, окопавшихся в руководстве. Нас тогда взяли с поличным и едва не грохнули при задержании. Поль Нардин на допросах рвал и метал. Даже слегка покалечил одного из дознавателей. Стулом по голове ударил. Весёлое было время.

Не то что сейчас — лежу и с философским видом разглядываю свои ботинки. Одиночная камера, это не самое весёлое место, но что прикажете делать? Биться головой в стену? Вы начинайте без меня, хорошо? Я пожалуй немного подожду. Поскучаю в этом… отеле.

Жаль, но эта гостиница предоставляет номера, не учитывая вкус клиента. Вам не покажут красочных буклетов и шикарных меню, распечатанных на глянцевой бумаге. Разве что вы принадлежите к местной элите. К тем, кто даже в тюрьме будет жить лучше, чем мы на воле.

В коридоре послышался какой-то звук. Щелчок замка, лязг засова.

— Карим Шайя?

— Чего тебе нужно, старче? — нараспев протянул я, не отрывая взгляда от ботинок.

— Обед, — молодой парень с морщинистым и жутко скучным лицом. Он показал миску и кружку с какой-то коричневой бурдой, отдалённо напоминающей кофе.

— Отр-рава… Сам жри, — даже сморщился. — Я не голоден.

— Не нравится, не ешь, — коротко отрезал тюремщик и захлопнул дверь.

Судя по шагам и звукам — посетителей в этом отеле немного. Слышу как открываются двери камер. Четыре постояльца. Пардон — пять. Стены здесь не такие уж и толстые, так что слышимость вполне приличная.

Да, мы с Полем попали в тюрьму. Недаром у русских есть замечательная пословица, что не стоит открещиваться от тюрьмы и нищенской сумы. Всякое в жизни случается. Фортуна — это изрядная шлюха, и она не всегда улыбается.

Камера? Обычный каменный мешок, с небольшим окном и деревянными нарами. Три на четыре метра. В углу стоит пожелтевший унитаз и раковина с ржавыми подтёками по краям. Кран испорчен и постоянно подтекает. Меня изрядно злит этот звук. Особенно по вечерам.

Нас взяли три дня назад. Ночью. Взяли, надо отдать должное, профессионально. Двери не вынесли, как это любят показывать в боевиках, а тихо открыли. Я даже не проснулся. Навалились, скрутили. Когда очнулся, то лежал на полу с разбитым лицом и с браслетами на запястьях.

Всё-таки я немного ошибся. Джерри не сдрейфил и побежал жаловаться на двух парней, которые «пытками» добыли секретную информацию. Какие мы нехорошие… Просто грубые мужланы, а не люди.

Поднялся на ноги, потянулся и посмотрел на окно. На свободе вечерело. В тюрьме время течёт по-другому. Медленно и вязко. Как повидло из надкушенной булочки. За спиной опять щёлкнул замок. Протяжно скрипнула дверь.

— На выход.

— С вещами?

— Даже не надейся, — тюремщик лениво почесал спину дубинкой и показал наручники. Значит опять на допрос. Чтобы у меня не возникло лишних иллюзий и неправильных желаний — за спиной маячит ещё один парень. Крупный такой парниша. Упитанный. Такого пока завалишь — упаришься.

Опять серый коридор, узкая лестница, ведущая на второй этаж и знакомый кабинет дознавателя. А может и не дознавателя. Кто их знает, этих безликих тварей? Вспомнил оперативников из группы погибшего Виктора Орли и только головой покачал. Там были зубры. Они и допрашивали на совесть, и били от души. Эти даже бить не умеют.

Стол, два стула и окно, забранное решёткой. Пол влажный, в грязных разводах. Кто-то протирал пол после очередного допроса. Меня достали эти глупые разговоры, но это хоть какое-то развлечение.

Имя… Фамилия… С какого года в Новом мире? Где постоянно проживаете? Род занятий… Семья… Тьфу…

— Вы работаете на русских? — следователь посмотрел на меня и занёс над бумагой ручку.

— Если поступают заказы на изготовление ювелирных украшений, то да — работаю.

— Не говорите мне ерунды, Шайя! Я имею ввиду русскую разведку.

— Вы идиот?

— Что вы себе позволяете?!!

— Иди ты… — начинаю я, но стоящий позади мордоворот, предупредительно похлопывает по моему плечу дубинкой. Мол, даже не начинай грубить. Чревато. Ладно, не буду.

— У меня есть признание вашего сообщника Поля Нардина, — продолжает дознаватель.

— Очную ставку устройте, — зевнул я. — Тогда и поговорим.

— Успеется.

— Ну-ну…

— Значит вы отрицаете, что в последнее время общались с русскими спецслужбами?

— Я с ними вообще и никогда не общался.

— У нас есть другие сведения.

— Ради бога, — пожал плечами я. — Это ваши личные трудности.