Лишняя. С изъяном

Хитрым приемом, извернувшись, Бродерик подмял меня под себя. Я только и успела, что иголку первую попавшуюся из футляра прихватить.

Силен, зараза. Быстро с обезболивающим справился.

– И что теперь? – почему-то шепотом спросила я.

Острие иглы, угрожающе поблескивая, покачивалось у наших сближающихся лиц. Броди скосил глаза на опасность.

– Красный цвет что означает в твоей коллекции? – уточнил он.

М-да, не самая удачная иголка попалась.

– Надрез, – созналась я.

Эдакий тонкий скальпель получался, практически лазер. Если долго держать в одном месте – буравил крохотный тоннель, если провести по коже – разрезал плоть на несколько сантиметров в глубину.

Жених сглотнул, но меня не выпустил.

– Имей в виду: предупреждаю как честный лорд, но только один раз. Раньше, когда я не знал, кто ты такая на самом деле, и думал, что дочь барона Суона, я собирался ждать пять лет и тихо расторгнуть помолвку…

– А сейчас? – Голос мой охрип и звучал совершенно неприлично.

Да вообще в нашей позе не было ничего приличного, даже для моего родного мира – полное непотребство. Он, в распахнутой рубашке, и я, в тонком нижнем платье, задравшемся по самое некуда. Жесткая ткань его брюк впечатывалась в нежную кожу моих бедер, а дыхание с запахом сандала и мяты щекотало губы.

– А теперь я буду тебя добиваться всеми возможными способами. Не в моих правилах упускать настолько бесценную женщину, которая сама приплыла в руки.

На секунду я прикинула: а не порезать ли и вправду наглецу физиономию? Бродерик правильно оценил выражение моего лица и сообразил, что ляпнул что-то не то.

– Не потому, что ты с редким даром, или наследница, или еще что-то. Я собирался за тобой ухаживать, пока длилась бы эта фиктивная помолвка.

Что-то я запуталась.

– За тобой, которая в маске, – пояснил он, видя мое недоумение. – Не такой уж я и завидный жених, чтобы рассчитывать всерьез на помолвку с аристократкой. А упустить восхитительную девушку, которая, не моргнув глазом, обследует трупы и лучше любого полицейского расследует преступления, – это же я идиотом буду.

«Ты идиот и есть», – подумала я, выпуская из ослабевших пальцев иголку. Та звякнула, укатившись куда-то под кровать.

Уроки красноречия и куртуазности юный лорд Бродерик наверняка прогуливал, иначе бы не объяснялся настолько коряво с понравившейся девушкой.

Губы его были чуть шершавыми, заботливыми и нежными до слез. Увлекшись поцелуями, я не замечала ни накатившего голода от истраченного резерва, ни чуть неловких движений, когда мы задевали его растревоженные шрамы.

Не знаю, поверил ли Броди в реальность моей девственности, или счел это очередной целительской операцией с целью сделать ему приятно. Лично я про нее напрочь забыла, очнулась только от резкой боли, тут же направила туда целительский поток и с новой жаждой отдалась его умелым рукам. Судя по тому, что бережное отношение ко мне, как к хрупкому цветку, чудом оказавшемуся в его ладонях, не изменилось всю ночь, на наличие или отсутствие у меня той самой заветной плевы ему было глубоко плевать.

После всего нами совместно пережитого это такая мелочь.

Засыпала я с довольной, удовлетворенной улыбкой состоявшейся и полностью счастливой женщины.

Возвращаться в Академию не хотелось. Слишком уютно было на плече жениха, да и успела я уже понять за два месяца учебы, что ничего особо полезного мне не продемонстрируют. Разве что занятия по праву оставались познавательными да медитация. Раскачка резерва, хоть и без особого успеха в моем случае, и управление потоками энергии: лишняя тренировка в этих областях никогда не лишняя.

Но ходить на занятия все же надо, если я хочу практиковать в этом мире медицину. Не говоря уже о прошибании головой стеклянного потолка. Стоит мне забросить учебу – местное общество радостно решит, что я не справилась, и другим талантливым девушкам будет вдвойне тяжелее пробиться на «мужские» факультеты. Так что зажмусь уж, потерплю три года. Может, дальше поинтереснее будет.

Убедив себя в этом, я с рассветом соскреблась с постели, где чуть не растеклась сахарным сиропом окончательно, легонько тронула губами довольно улыбающегося даже во сне Броди и отправилась в особняк на правом берегу – переодеваться. Пэдди, которого я еще вчера уведомила запиской, уже ждал в авто у крыльца.

* * *

В Академии спокойно позавтракать мне не дали.

– Иди к нам!

Ее высочество даже рукой мне помахала, чтобы точно было понятно, кому она.

Замешкавшись с подносом у самого столика – не могла пораньше окликнуть? неловко получилось, – я послала извиняющийся взгляд Ранджиту и развернулась к столику Наирин. Там уже освободили для меня место по правую руку от наследницы. Остальные девицы доброжелательно скалились, испепеляя при этом взглядами.

Игнорировать прямой приказ – выдать себя сразу. С потрохами.

Я молча поставила поднос на отведенный мне участок стола и присела в приветственном книксене.

– Доброе утро, ваше высочество.