Лишняя. С изъяном

– Ваше величество, ваше величество, – присела я в последовательных реверансах и замерла, чинно сложив руки на животе и потупившись.

– Неплохо тебя выучили. В пансионе или Суон постарался? – снисходительно хмыкнул родитель вместо приветствия.

– Я долго обучалась в пансионе Святой Елены, а затем лорд Суон был столь любезен, что нанял мне дополнительных преподавателей, – благовоспитанно прошелестела я.

Королева побелела еще больше.

– Неужели… ты и правда наша дочь?

Вместо ответа я выставила два средних пальца. Один в сторону короля, другой – королевы.

В этом мире не было двусмысленного значения этого жеста, так что я получила немалое удовлетворение от своей тайной мести. Давно хотелось высказать, что я думаю о тех, кто сдал свое дитя чужим людям и вспоминал о нем только по праздникам. Хоть так душу отведу.

На пальцах посверкивало по печатке из того клада, что я отвоевала у матери-настоятельницы. Как чувствовала, что придется их демонстрировать. Я их уже неделю таскала, еще с того визита в кабаре вместе с принцессой. Понятно, что незамеченным наш демарш не остался и со мной наверняка захотят пообщаться. Они еще затянули, я как-то раньше реакцию ждала.

Лицо королевы вытянулось, приобретая пепельный оттенок, под цвет волос. Король вытаращил глаза. Приятно, значит, все же они сами подарок выбирали, не на секретаря оставили. Узнали печатки.

– Катраона? – едва слышно, одними губами пробормотала Аннора. – Но как?.. И что с твоим лицом?

– А вы помните, как я выгляжу? – скривив рот, уточнила я. – Хотя да, я же должна походить на сестру… Ну, считайте, меня жизнь изменила.

– Не хами матери! – нахмурился король. – Я смотрю, тебя действительно жизнь изменила, причем не в лучшую сторону. Что за манеры, что за наглость? Вместо того чтобы приветствовать родителей, как подобает, еще и язвишь.

– Вы знаете, я получила достаточно разностороннее образование, но мне не рассказывали, как правильно приветствовать родителей, которые услали тебя в монастырь и ни разу не приезжали навестить, – процедила я сквозь милую улыбку.

Королева всплеснула руками:

– Так речь же шла о твоей безопасности, дорогая! Никто не должен был знать, где ты, а если бы эти противные заговорщики нашли тебя, кто знает, что бы с тобой сделали!

Отец зря делал из-за стола страшные глаза. Аннора намеков не понимала, бесхитростно выкладывая известную ей истину. Я перевела испытующий взгляд на короля.

– Чтобы было ясно сразу, я не собираюсь выяснять отношения. Что сделано, то сделано, а зачем – это уже второй вопрос. Версия с заговорщиками ничуть не хуже любой другой.

Кажется, я достаточно ясно дала понять, что ни в какие высшие блага, ради которых меня услали, не верю. И Ластер это осознал. Взгляд из досадливого стал расчетливо-холодным. С таким он, наверное, министров распекает. Из ранга «баба-дура» меня, кажется, только что повысили до достойного противника.

Ластер помолчал.

– Увы, ты права. Что сделано, то сделано. Зато теперь мы вместе и можем наверстать годы, украденные у нас заговорщиками! – с фальшивым энтузиазмом возвестил король. Я с трудом сдержалась и не поморщилась. – Будешь жить с нами во дворце, рядом с сестрой. Если захочешь, так и быть, заканчивай целительский. Домашний лекарь никогда не помешает. Заодно расскажешь магистру Оффалу, как ты умудрилась излечиться: он утверждал, что заболевание пожизненное.

Да, прямо побежала и рассказала сразу. Я чуть было не притопнула ногой. Все звучало слишком заманчиво и завлекательно, чтобы быть правдой.

– А заодно сможешь выйти замуж за принца! – радостно озвучила основную причину королева.

Король шикнул на нее, но было поздно.

Ясно все с ними.

– Какого именно принца?

Уточнила на всякий случай. Хотя и без того догадывалась. В пределах досягаемости имелся только один претендент.

– Релии, разумеется, – со снисхождением к женским куцым мозгам пояснил король. – Ранджит будет счастлив назвать тебя своей женой.

Что-то я сомневаюсь.

– У меня вообще-то официальный жених есть, – напомнила я.

Вдруг разведка плохо работает.

– Так с женихом и случиться что-то может.

Я злобно прищурилась. Угрожать они еще будут!

– Только попробуйте.

Я уставилась прямо в глаза королю, наплевав на все правила этикета. Сейчас разговаривали не дочь и отец и даже не король и подданная. Два полноправных представителя правящей семьи испытывали друг друга на прочность. И Махони-старший отвел глаза первым.

– Вконец обнаглела, – пробормотал король. – Ну, ты меня вынудила. Катраона Махони, я приказываю тебе выйти замуж за того, кого я тебе выберу сам, и быть при этом всем довольной!

Вздрогнув, я мучительную минуту искала в организме признаки срочного подчинения. Не нашла и выдохнула с облегчением. Посмотрела в глаза Ластеру и четко и коротко ответила:

– Нет.

Король оторопел. Похоже, информацией о слабеющей клятве Доэрти с ним еще не поделился. Наверное, чтобы не раскрывать мое инкогнито. Признался бы, что задержал Горманов, – пришлось бы рассказывать, куда они потом делись. А там и до нарушения обещанного мне недалеко.