Лишняя. С изъяном

Я хотела обрядить ее в черное, но Лалика схватилась за голову. Траур покупатели точно не оценят. Черное здесь надевали только на похороны. Шанель на них нету. Ничего, я их научу правильно одеваться. Со временем. А пока внушительную грудь валькирии облегало кружево, продублированное полупрозрачной органзой, ниже все обтягивал лакированный темно-бежевый корсет. И завершала костюм юбка с разрезом аж до колена, в котором виднелся высокий сапог на пряжках.

* * *

– Звезда вечера! Строгая, но справедливая Дениз накажет вас так, что вам захочется пошалить снова! – По моему знаку валькирия грозно щелкнула хлыстом.

Им Дениз, как и положено сельской девчонке, владела в совершенстве. Именно она показывала мне, как правильно им стегать или щелкать. Не думаю, что мне это когда-нибудь пригодится, просто любопытно стало.

– Двадцать! – пискнул плюгавый коротышка на диване слева.

Он буквально пожирал валькирию глазами.

Дениз неосознанно приосанилась и еще раз стегнула воздух.

Мне даже не надо было предлагать повышение.

– Двадцать пять! – раздалось откуда-то из глубины зала.

– Тридцать пять! – перебил его нежданный поклонник шикарных форм.

Он и сам был не худенький, но в росте достал бы Дениз от силы до подмышки. А может, и не достал бы…

Мужчинка подпрыгивал на стуле от возбуждения и непрерывно повышал ставки. Последние два раза он просто повелся на мое предложение о прибавке, не заметив в ажиотаже, что конкурентов у него уже нет.

Дениз попеременно бледнела и краснела, не в силах поверить, что именно за нее ведется ожесточенная баталия. По-моему, она даже чуть влюбилась в коротышку за его неподдельный энтузиазм и нескрываемое восхищение ее брутальной красотой.

Надеюсь, хоть это ее наглядно убедит в собственной неотразимости.

Царственно спустившись со сцены, в несколько шагов Дениз пересекла зал и замерла перед мужичонкой. Тот на секунду замешкался, и резкий щелчок хлыста заставил его сначала подскочить на месте, а затем поспешно подвинуться, чтобы освободить даме побольше места.

Я довольно улыбнулась: уроки не прошли даром.

Софит погас, я незаметно спустилась со сцены и по стеночке побрела наверх, в кабинет Лалики. Мы договорились встретиться там после аукциона.

Аристократы откровенно наслаждались вечером. Кто-то уже уединился с приобретениями, спеша воспользоваться правом целой ночи, но многие не торопились.

Каждого, кто выиграл заветный лот, Лалика заставила подписать контракт о непричинении ущерба. Я настояла. Кто знает, как поймут эти зажравшиеся аристократы факт продажи им девочек. Может, решат, что им все можно. Перед глазами вставали кадры криминальной хроники, и я периодически начинала сомневаться в целесообразности своей затеи.

Лалика меня попыталась убедить, что вся эта мишура аристократам в новинку. Сам факт того, что женщину можно будет связать, – уже шок для них. Но чисто для успокоения моих нервов мы составили на скорую руку контракт, в котором в обтекаемых фразах покупатели обязывались вернуть лоты аукциона в приличном виде по истечении срока пользования, без ущерба моральному и физическому здоровью.

Мадам только языком цокала и головой качала, глядя на заковыристые формулировки, а я строчила себе по памяти. Не один договор мы с братом разобрали, пока он на финансовом учился.

Вообще не понимаю, как Лалика может быть настолько наивной, работая в таком месте. Что-то не верится мне, что аристократы такие нежные ромашки. Ага, а потом девушек в собственных постелях душат. Здесь, я заметила, принято было практически обожествлять благородных. Вроде они не такие, как мы, простые смертные, и даже в туалет ходят розами. А по мне, там, на правом берегу, тот еще гадюшник должен быть, судя по истории нашего мира. Только припорошенный сверху манерами.

Устроившись в новом, куда более уютном кресле для посетителей, я чуть не заснула. Мадам припозднилась. Проверяла, все ли в порядке, не бузят ли подвыпившие клиенты. К ее удивлению, все было тихо и мирно, даже те, кому не досталось девочек, не скандалили, а нашли чем себя занять. Кто-то общался, кто-то строил глазки сговорчивым официанткам, кто-то продолжал целенаправленно надираться – в общем, развлекались как могли. Понятное дело: это же аристократы, а не матросы и рабочие. Им с детства вдалбливают приличия и этикет – на подкорке уже сидит, что можно, а чего нельзя.

Оттуда и все комплексы с тараканами, кстати.

Лалика обошла стол, достала знакомую бутылку с характерными коньячными фужерами и налила нам по хорошей порции.

Я закинула ногу на ногу – во фраке и привычных брюках движение получилось само собой – и с чувством отхлебнула из округлого снифтера. Мадам молча брякнула на стол увесистый мешок. Горловина была раскрыта, внутри виднелись приятно выпуклые бархатные и замшевые мешочки поменьше.

Еще полчаса мы провели в умиротворяющей тишине, изредка нарушаемой плеском коньяка и звоном монет.

Когда Лалика заговорила, я аж подскочила. Успела задремать с открытыми глазами.