Лишние дети

Ну что я могла ей ответить? Да, это я. Сама пришла из детского сада, потому что группа уже два часа как закрыта, и Зинаида Петровна тоже ушла два часа назад. Да, я поужинала у тети Розы, потому что знала – дома нет еды. Ты не готовила. Уж тем более для меня. Для дяди Коли ты готовила. Подолгу возилась на кухне, сооружая капустный пирог или мясо в духовке. Есть это было невозможно, но дядя Коля тебе врал. Говорил «очень вкусно». А ты радовалась. Я могла прожевать твое мясо, дядя Коля – нет. Он его выплевывал в салфетку, когда ты не видела. Я очень хотела тебе рассказать, что за углом дома, рядом с помойкой, появились две бродячие собаки и они меня пугают. Они совсем не похожи на Филю. Собаки выглядели злыми, голодными, и я пулей пробегала мимо помойки. Наверное, кто-то подкармливал собак – псины чувствовали себя хозяевами территории. Но я боялась. Тетя Роза рассказала мне, что если человека укусит бездомная собака, ему будут делать сорок уколов в живот от бешенства. А если не сделать, человек умрет. Я совсем не хотела, чтобы мне делали уколы в живот.

Мне очень хотелось поговорить с мамой. Спросить, что правда, а что нет. Поделиться страхами. Тетя Роза много рассказывала мне о смерти. Что можно умереть во сне и даже не заметить, что умер. Что сердце может разорваться. Я не понимала, как такое возможно. Тетя Роза знала миллион причин, которые приведут к смерти. Например, горе. От горя можно умереть. Если человек очень толстый, он тоже может умереть, потому что жир зальет все органы. И очень худой человек тоже может умереть, поэтому дети должны хорошо питаться. А если долго голодать, а потом съесть сразу очень много, то случится заворот кишок и опять можно умереть. Рассказы тети Розы всегда оказывались страшными, но я их слушала с удовольствием, как сказки, и не очень в них верила. Все-таки тетя Роза была доброй бабушкой, а бабушки все казались слегка странными. Но они отличались от взрослых добротой, и с ними всегда интереснее, чем с родителями. Из-за тети Розы я стала часто думать о смерти. И о разных болезнях.

– Тетя Роза, но есть же врачи, которые умеют лечить, – как-то сказала я.

– Ой, к ним только попади, не выйдешь. Вот я со своими болячками уже сроднилась, договорилась. С ногой своей больной разговариваю, убеждаю ее сегодня не так сильно ныть. Она меня слушается. А если в больницу попаду, так и не выйду. Залечат до смерти, – ответила сторожиха.

– Но есть ведь хорошие врачи? Как хорошие и плохие воспитательницы? Даже мамы бывают хорошими и плохими, – настаивала я.

– Бывает, Ритуля. Все бывает. Когда деньги есть. А если нет, так ложись и помирай.

К тете Розе я стала заходить каждый вечер. Она меня ждала. Сторожиха плохо видела, и я капала ей в рюмку капли – сорок капель из одной бутылочки, тридцать из другой. Потом заваривала крепкий чай. Тетя Роза выпивала и выдыхала с облегчением.

– Спасибо, что зашла, детка, – говорила тетя Роза, хотя это я должна была ее благодарить за то, что пускала меня в сторожку, – мне сразу спокойнее. Если что – зови Свету, хорошо? Только ее. Больше никого. А то лишат меня этой сторожки, куда я пойду? Мне одна дорога – на кладбище.

Я обещала, но не понимала, почему тетя Роза говорит «если что». «Если что» случилось, когда я вдруг услышала лай Фили. Я уже рассказывала, что наш с тетей Розой пес не умел лаять. Ни разу я не слышала, чтобы он на кого-нибудь гавкнул. Мог рычать, но не злобно, а смешно. Я сидела в группе и услышала собачий лай. Сначала подумала, что это бездомные собаки у помойки – они всегда всех облаивали. Но до помойки далеко, а собака лаяла совсем рядом. До прогулки оставался еще целый час. Я не знала, что делать. Лаять мог только Филя, который лаять не умел. Я подошла к Зинаиде Петровне и попросилась сходить на кухню – помочь тете Свете. Соврала, что повариха сама просила меня подняться – разложить булочки к полднику.

– Иди, – ответила Зинаида Петровна.

Я добежала до кухни.

– Ты чего здесь? – удивилась тетя Света.

– Опять пришла еду клянчить. Сколько ни дай, все мало. Солитер у нее живет, точно! Или глисты! – Люська скорчила недовольную гримасу.

– Рот свой закрой, – рявкнула на нее повариха.

– Скажите Зинаиде Петровне, что вы меня сами позвали, – начала тараторить я. – Там Филя лает, хотя он не умеет. Никогда раньше не лаял. Я слышала из окна. Тетя Роза. Филя не умел лаять.

– Так, успокойся. – Повариха дала мне воды и заставила выпить. – Рассказывай спокойно, по порядку.

– Тетя Роза сказала, что «если что», вам сказать, больше никому. Я ей каждый день капли капала, но лучше не становилось. Зинаиде Петровне я соврала, что вы меня сами вызвали. Филя лает. Он не умеет, вы же знаете. Значит, что-то случилось, он бы не стал просто так лаять. Надо к тете Розе сходить, проверить. А у нас прогулка только через час. Я только к вам смогла сбежать.

– Я поняла. Иди в группу, – велела мне повариха.

– Вы сходите к тете Розе? Узнаете, почему Филя лаять научился?

– Уже иду. Люська, заканчивай тут, – сказала тетя Света.