Лишний

По бокам кованой железной лестницы, ведущей вниз, висят большие портреты Эми Уайнхайус, Джима Моррисона, Хендрикса, Курта Кобейна и других членов «Клуба 27». Их лица подсвечены красными лампами, а под каждой фотографией подписаны годы жизни. В конце лестницы висит пустая рамка с надписью: «Здесь можешь быть ты». Я прохожу дальше, через небольшой кирпичный коридор, подсвеченный синим неоном, кто-то из посетителей кивает мне, но я не понимаю, кто это, и просто иду в зал. Это большое пространство со сценой и колонками, висящими по периметру под потолком, длинной барной стойкой, за которой большая толпа, множеством столиков. Чуть дальше вип-зона, она выше основного зала, и у лестницы стоит зевающий охранник. Я осматриваю зал в поисках кого-нибудь, кого звала Катя, но не нахожу и просто встаю у барной стойки, подумывая о том, чтобы написать или позвонить Кате, но меня окликает бармен:

— Чем будете убиваться?

Я смотрю на него, а потом перевожу взгляд на руки, на запястьях которых видны порезы, и думаю: настоящие они или все же грим.

— Да, дайте, пожалуйста, колу с лимоном, — говорю я, а он смотрит на меня и отвечает:

— Ну, и она может, в принципе, убить. Минута.

Рядом со мной компания ребят, обсуждающих исчезновение одного общего знакомого, я пытаюсь вслушаться в беседу, но потом вижу, как по неоновому коридору идут Катя с Артемом. Увидев меня, он взмахивает рукой, а Катя просто кивает.

— Привет, — хлопает меня по руке Артем, приобнимая. Катя целует в щеку и спрашивает:

— Ты давно здесь?

— Только что, — отвечаю я и смотрю на темные круги под ее глазами.

— Ты заказал уже? — спрашивает Артем, наблюдая за барменом.

— Да, колу жду.

— А покрепче не хочешь ничего? — спрашивает Катя.

— Может, чуть позже. Мне тут сказали, что и кола может убить, — говорю я и смотрю в сторону синего коридора. — Кто еще приедет? 

— Света, Ксюша и…

— И?

— По привычке хотела… забыла, что больше уже никто, — отвечает Катя и смотрит в сторону пустой сцены. Я понимаю, что она имела в виду.

Бармен приносит бокал колы, стакан со льдом и несколько долек лимона на блюдечке с цифрой «27». Артем просит у него два коктейля под названием «Курт», а Катя что-то листает в телефоне.

— А почему именно здесь мы сегодня? — спрашиваю я.

— Потому что тут вкусно, — говорит Катя, — и атмосферно.

— Ну да, веселенькое место, — отвечаю я, — странно, что я раньше о нем не слышал.

— Оно открылось год назад.

— Пойдемте в вип, — говорит Артем, — нам туда принесут.

Я беру в руки стакан с колой и направляюсь за Катей с Артемом, слыша, как кто-то из компании ребят у барной стойки произносит:

— Может, он просто исчез? Или его сожрали псы.

Артем показывает что-то на запястье охраннику, потом кивает в сторону Кати и меня, и охранник отходит в сторону, а мы поднимаемся по лестнице, проходим через ряд кожаных порванных диванов, из которых торчат куски пожелтевшей обивки, между ними стоят столы, на которых кнопки вызова официанта и меню, заляпанное «кровью», за столами сидят молодые люди, и все пьют коктейли странного вида. Артем доходит до столика 27 и падает на диван, Катя садится рядом, а я напротив.

— Завтра уже? — спрашивает Артем.

— Угу, — говорю я, — завтра.

— Во сколько? — спрашивает Катя.

— Вечерний, в двадцать, из Шарика. — Я смотрю, как Катя правой рукой чешет себе левую сторону шеи.

Я делаю большой глоток колы и опускаю голову, замечая в меню блюдо под названием «Жуй быстро, умри молодым», рядом с которым следы рисованной крови. Мы молчим, когда официант подходит к нашему столику.

— Два «Курта», — говорит он и ставит два тонконогих бокала с прозрачной жидкостью рядом с Катей и Артемом. Потом достает из кармана два красных охотничьих патрона и высыпает из них в бокалы какие-то шарики, наподобие картечи, отчего жидкость становится красной и внутри что-то начинает шипеть. — Приятного!

Официант уходит, Артем поднимает бокал и говорит:

— За Миру и Алекса. Было хорошо!

Катя берет свой бокал, и мы все чокаемся, а потом она добавляет:

— Обычно вроде бы не чокаются.

— Неважно уже. — Артем снова смотрит в сторону бара.

— Ты чего там ищешь? — спрашиваю я.

— Да так, ничего, — отвечает он, а Катя смотрит на меня и поднимает брови, потом добавляет:

— Когда же эти две приедут? — Она смотрит в телефон, а потом кладет его на стол вниз экраном.

— Да приедут, чтобы попрощаться.

Артем кому-то кивает, а потом говорит, что скоро вернется, и уходит. У бара человек в худи жмет Артему руку, и Артем сразу засовывает ее в карман джинсов. Парень в худи уходит в синий коридор, а Артем — за бар, под табличку «WC». Я смотрю на это вместе с Катей, которая спрашивает меня:

— Сходим потом вместе?

— Куда?

Она ставит бокал на стол и удивленно смотрит:

— Как куда?

— Прости, не понял, — отвечаю.

Катя кивает в сторону таблички «WC», а потом, улыбаясь, чешет нос, а я говорю:

— Нет, завтра же улетать.

— Давай сегодня улетим вместе, а завтра уже сам. — Катя смотрит пристально на меня, я ощущаю легкое волнение и молчу. — Короче, не парься вообще, как хочешь. — Она машет в сторону синего коридора, из которого выходят Света с Ксюшей.