Лишний козырь в рукаве

– Ну, если дело обстоит так, я сейчас у тебя буду. Хельга медленно повесила трубку. Мысль была удачной и она сработала. Арчер решил, что Герман лежит при смерти. И она удачно упомянула о бирже. Так Арчер не сможет проверить ее сообщение, чтобы не вызвать лишних толков. Теперь он будет думать больше о спекуляциях акциями, чем о возможной ловушке. Кроме того, он должен понять, что со смертью Германа его власть над Хельгой кончилась, и эта неприятная мысль тоже отвлечет его. Хельга посмотрела на Ларри.

– Сейчас приедет, – сказала она.

***

Она стояла у окна, из которого была видна чудесная панорама парка с его широкими аллеями, но ей была видна только подъездная аллея. Ее сердце неистово стучало, и ее знобило, несмотря на то, что в комнате было тепло. Теперь для нее уже не было пути назад. И при этом она ненавидела насилие. Не раз она наблюдала подобные сцены в фильмах, а теперь насилие пришло в ее дом. Она знала, как прореагирует Арчер, когда поймет, что его заманили в ловушку, но она надеялась на то, что Ларри моложе и сильней.

Ларри сказал ей, что лучше всего спокойно встретить Арчера.

– Поговорите с ним, мэм, и попробуйте убедить его. Может быть, он прислушается к голосу разума. А я буду слушать за дверью ваш разговор, и если он начнет орать, возьмусь за него.

Хельга взглянула на часы, Арчер мог приехать с минуты на минуту. Тут она увидела «фиат», который на большой скорости выехал из-за поворота и затормозил у подъезда виллы.

Глубоко вздохнув, Хельга сбежала в холл и открыла дверь. Там стоял Арчер. Он был бледен, и его глаза неестественно блестели.

– Он умер? – спросил он.

Хельга молча проводила его в гостиную.

– Хельга, скажи, ради бога, он умер?

– Кто?

Арчер повернулся к ней, сжав кулаки.

– Ты же только что говорила мне, что звонил Хинкл…

– Ах, это Хинкл сказал, что Герман приедет в ближайшее время. Он сейчас на какой-то конференции. Лицо Арчера исказила злоба.

– Что за спектакль? Ты мне ясно дала понять, что Герман серьезно болен или на пороге смерти.

– Видишь ли, это была единственная возможность заманить тебя сюда.

Арчер побагровел.

– Предупреждаю, только никаких фокусов, – крикнул он. – Фотографии надежно запрятаны в банке. Я могу уничтожить твою репутацию в любую минуту, тебе это хорошо известно. Ну а теперь подписывай документы и поживей.

Хельга села в кресло.

– Ситуация изменилась, Джек. Ты не получишь документов, а вместо того напишешь письмо в банк и попросишь их вернуть тебе конверт с фотографиями.

Арчер подумал, что ослышался.

– Еще одно слово и я тебя изобью, – сказал он с яростью. – Ты что, с ума сошла? Или хочешь меня убедить, что отказываешься от шестидесяти миллионов. – Ситуация изменилась, – спокойно повторила Хельга, хотя в ней поднялся гнев. – У тебя на руках три туза, но у меня – четыре.

Арчер моментально взял себя в руки. Его лицо из багрового сделалось бледным, а глаза испытующие впились в Хельгу.

– Очень интересно. Ты всегда умела блефовать, но со мной это не пройдет. Оставь эти глупости, иначе я позабочусь, чтобы снимки как можно быстрей попали к Герману.

– Тогда ты отправишься в тюрьму.

– А ты потеряешь свои миллионы, – отпарировал Арчер. – Даю тебе две минуты на то, чтобы подписать документы. Если ты этого не сделаешь, то я возвращусь в Лозанну и даю тебе слово, что Герман получит снимки.

– Разве твое слово чего-нибудь стоит? – презрительно сказала Хельга.

– Ну, погоди! – Он посмотрел на часы. – Даю тебе две минуты!

– Джек, прошу тебя, напиши письмо в свой банк.

– Минута.

Хельга безнадежно развела руками. Арчер посмотрел на часы.

– Ну, что же, Хельга, наше партнерство не состоялось. Но мне будет легче отправиться в камеру, зная, что я выкурил тебя из такого гнездышка.

Он повернулся, подошел к двери, открыл ее и неожиданно оказался лицом к лицу с Ларри.

Он отступил назад, как будто коснулся голого провода.

Ларри вошел в комнату. Руки в карманах, жующие челюсти.

– Привет, толстяк, – сказал он. – Узнаешь меня?

– Что вы здесь делаете? – спросил Арчер. Он повернулся к Хельге. – Это ты устроила?

– У меня нет другого выхода, – ответила она. – Я не позволю тебе просто так шантажировать. Ну, а теперь садись и пиши письмо.

Она указала на письменный стол.

– И не подумаю, – сказал Арчер. – Тебе и твоему паршивому сутенеру не удастся меня заставить.

Ларри сделал шаг вперед, схватил Арчера за плечо и повернул к себе. Правой рукой он ударил его по щеке. Хлопок прозвучал, как пистолетный выстрел. Арчер пошатнулся, и что-то выпало у него изо рта и покатилось к ногам. Это была его вставная челюсть из белой пластмассы, оправленная в золото. Хельга закрыла глаза и отвернулась.

В тишине раздался холодный голос Ларри:

– Стойте на месте, иначе будет хуже. Хельга опять повернулась, щека Арчера была ярко-красной. Без зубов он выглядел старым, некрасивым и испуганным.

– Вас ждет то же самое и даже худшее, если вы не напишите то, что вам приказывают, – сказал Ларри.

Простонав, Арчер повернулся к двери и попытался удрать, но Ларри перехватил его в коридоре.