Лисья радуга (СИ)

Все последующие этапы нашего общения сводились к повторению первого раза. С небольшими вариациями, но все сводилось к доминированию Тины. Мои поползновения пресекались. Долго проводить исследования она мне не позволяла, ибо её сексуальный механизм работал от быстрого зажигания и бензин сгорал, как порох — вжух!

Но я все ещё стеснялся каждый раз и чувствовал себя с ней неловко. На улице, когда Тина держала меня за руку, я пунцовел, мне казалось, все люди, глядя на нас, знают, чем мы с ней занимаемся, когда остаемся одни. Благо встречи были не очень частыми, учеба, быт, мое увлечение и хобби требовало моего присутствия дома довольно часто.

Кроме неловкости и стеснения меня все время преследовала мысль, что у нас с ней все пошло как-то неправильно — тупиковая ветвь развития отношений. Чувствовал себя динозавром в ожидании прилета кометы. Хотя секс с ней, конечно, мне нравился. Собственно не сам секс, а результат. Ну и исследования, конечно же!

Поэтому, находясь вдалеке от нее, мозг мой работал спокойно и размеренно, разбирая все происходящее на составляющие части и анализируя причины и следствия нашего поведения в постели и не только.

Странным было то, что в общении у нас было не очень много точек соприкосновения. Тина была не болтлива, сдержана, не истеричка, как другие девчонки. Она очень хорошо одевалась, следила за модой, и это единственное, о чем могла говорить бесконечно. Лучше бы она болтала о рецептах — я люблю готовить и это мне действительно интересно — составлять, смешивать, изменять температуру, ингредиенты в таких количествах, чтобы получавшееся блюдо удовлетворяло вкусовым рецепторам. Но увы. Мода. Вот о чем мы все время говорили с Тиной. Тогда же она и показала мне журнал с фотосессией Эзры Бербоуна от Prada.

И я залип. Странно для себя залип. Мальчики — не моё. Нет, я не гомофоб, и никогда не считал их отношения фу-фу-фу, в живой природе часто встречаются однополые отношения. Педиками обзывался, это было. Но строго по делу. Даже педрилами иногда называл неких индивидуумов, но, безусловно, не вслух. Я не так быстро бегаю, и давать сдачи, чтобы в полной мере защитить себя, не смог бы. Но на себя такие отношения я никогда не примерял.

Поэтому, отслеживая фотографии Эзры в соц.сетях, я вначале позволял себе заблуждаться и обманываться фразами — какой необычный мальчик. А уж его эпатажные фотки в цыганских одёжках всегда заставляли меня фыркать и ещё внимательнее разглядывать снимки. Как так? Как можно надеть на себя мешок и быть таким привлекательным и желанным?

То, что он желанен, я понял не сразу, а принял так и подавно, пройдя сквозь внутреннее сопротивление, как будто брел по грудь в бурной реке против течения.

Но, в конце-концов, когда однажды, разглядывая очередную фотографию Эзры, я очнулся с рукой на своем члене, то понял, что сопротивление бесполезно, и я крепко влип.

Будучи привычным к анализу и разбору, препарированию и исследованию дотошно любой информации, касающейся интересующего меня вопроса, я знал, что обманывать свой мозг бесполезно. Он все равно искал и находил истину, даже если она была неприглядной.

И я принял основополагающим тот факт, что мне нравится Эзра. Не мальчики. Не мужчины. Эзра Бербоун. Миллионер. Эпатажник. Золотой мальчик.

Зная, что знакомство с ним мне не светит, грело меня только чувство, что мы живем с ним в одном городе. И когда-нибудь, возможно даже в этом столетии, можем случайно встретиться. Теорию вероятности все еще никто не отменял.

Дрочить на его фотки, всего лишь за неделю моего влипания в это вязкое состояние влюбленности, стало недостаточно. Невообразимо мало. Чего-то не хватало. И я решил просветить себя более глубокими познаниями в однополой любви.

О. Май. Гат. Гей-порно — это нечто.

Теперь дрочить стало вообще бесцветным, блеклым, практически бесполезным действием.

Чего-то катастрофически не хватало в ощущениях. От Тины вообще отвернуло. Хоть и встречаться мы продолжали. И общаться в соц.сетях тоже. И, когда она в среду позвонила и заорала в трубку, что ее подружка зовет нас в субботу на пати у Эзры, я оглох, ослеп и впал в состояние кататонического ступора. Механически согласившись пойти, при этом умудрившись дать петуха в единственном произнесенном слове «согласен», побегав по комнате с зажатым телефоном в руке, я упал на диван и начал лихорадочно думать и мечтать — вот он, вот тот волшебный случай, который даст мне шанс близко увидеть этого невероятного, удивительного, прекрасного юношу.

Через час метаний мозг мне выдал вердикт: бесплодные метания отставить, мне ничего не светит, кроме как увидеть кумира и полюбоваться на него издалека. Максимум. Поэтому тратить время на пустые мечты — безрезультатно.