Лисий хвост. Крепость гремящего ущелья. Книга третья

– Ты уже разобрался, чем он болен? – спросил Нага. Мужчины уже давно перешли на «ты».

– Определённо могу сказать, что это не падучая. Нервное расстройство, вероятно. Но удивительно то, что юноша лежит и почти ничего не ест, а тело его наливается силой. Всё должно быть совершенно наоборот. Он должен бы худеть, хиреть и умирать. Если же не знать, что парень не приходит в себя уже не одну неделю, то можно подумать, что перед нами молодой человек в самом расцвете сил, который просто спит.

– Мне тоже так кажется, когда я обмываю его. Это и вправду очень необычно. Но он и сам парень необычный.

– Что ты хочешь сказать? В чём его необычность? – оживился Ган Жун.

Нага понял, что сболтнул лишнего. Это вино и покойная жизнь развязали ему язык. Придётся выкручиваться.

– Он из благородной семьи, – отвечал наёмник. В темноте легко врать или недоговаривать. – А я слышал, среди аристократов нередки болезни нервов и рассудка.

– Да, ты прав. Есть такие семьи, которые, чтобы сберечь чистоту рода, разрешают детям вступать в брак меж собой. Но вместо чистоты они получают лишь дурачков или полоумных. Шима из такой семьи?

– Нет, насколько я знаю. Я служил у них. Могу сказать, что его дед и брат деда любят насилие, иногда с радостью предаются ему. Знаешь, насилие ради самого насилия, особенно дед. Оба те ещё говнюки, хотя глупыми их не назвать. Скорее наоборот, они умные и рассудительные люди, от которых лучше держаться подальше.

Ган Жун ничего не сказал в ответ. Только через минуту он промолвил, вновь как бы рассуждая:

– Такое тоже бывает, что страдают дети или внуки в благородных семьях. Поколение идёт за поколением, с виду всё хорошо. Небольшие отклонения, склонности и зависимости, но ничего слишком необычного. А в какой-то момент вся та дрянь, которая копилась в отцах и дедах, матерях и бабках, воплощается в их отпрысках.

Лекарь умолк. Нага тоже. Больше они не перемолвились ни одним словом в этот вечер, предаваясь каждый своим думам.

На другой день Нандун, и без того кипевший, пришёл в ещё большее движение. По улицам потянулись вереницы вооружённых людей, всадников и пехотинцев. Все они шли под чёрными знамёнами с белой звездой посередине – эмблеме, которую избрал Дондо. «Путеводная звезда, ведущая в новый мир»,– так называли повстанцы свой знак.

Все эти войска устремлялись на восток, начиная поход против власти императоров в Красном городе. Война разгоралась, перекидываясь из западных областей на всю страну.

III

– До чего же упёртая баба! Моя Алтун по сравнению с ней – просто покорная овечка! – ругался Мэргэн. Он шёл пешком, как и все в отряде Лян Се, и это раздражало его неимоверно. Степняк не скрывал своего негодования, однако наиболее жёстких выражений к военачальнице он избегал.

После того, как чересчур бдительная женщина-офицер взяла Хару и его друзей под стражу, все они направились дальше вдоль стены Дракона до следующей башни. Никакие протесты или попытки убедить Лян Се в том, что она не права, не приводили к успеху: женщина оставалась глуха и непоколебима. Быть может, в глубине души она уже успела понять, что четверо мужчин и десяток подростков из степи не стоят и малейшего внимания с её стороны, однако врождённое упрямство и подспудная боязнь потерять лицо перед подчинёнными не давали Лян Се признать свою неправоту.

К тому же обстоятельства сложились так, что она просто не могла поступить теперь иначе. За время экспедиции её отряд лишился почти всех лошадей. Изначально задумывалось, что всё потребное снабжение они будут получать от местных чиновников, однако вместо поддержки Лян Се получала лишь пустые обещания или же прямое требование взятки. Так что со временем уставшие и больные лошади просто не находили себе замены, и постепенно одна за другой пали. Уже давно речи не шло о том, чтобы передвигаться верхом, все оставшиеся животные были загружены поклажей и съестным припасом. Захватив пленников, удалось захватить и полтора десятка лошадей, что оказалось прекрасным подспорьем. Если же признать сейчас, что кочевники захвачены зря и отпустить их, то придётся вернуть им и их имущество. А без этих лишних лошадей всей экспедиции придётся очень несладко, ведь тюки нужно будет тащить буквально на себе. Лучше уж добраться до Нандуна, где находится губернатор всех западных областей, и уже там разобраться с задержанными и с лошадьми.

Всё же какие-то угрызения совести иногда посещали Лян Се, поэтому она не настаивала на том, чтобы пленники были связаны или их руки скованы. У них отобрали оружие, они всегда находились под бдительной охраной, но в остальном оставались относительно свободны. На привале любой из степняков мог свободно перемещаться по лагерю, однако не мог покидать его.

Хару находился под более пристальным надзором, только его руки были связаны, хотя и таким образом, что у него сохранялась возможность шевелить ими и ухаживать за собой. Всё же именно принц вызвал главные подозрения и именно из-за него всех их задержали. Пара стражников неотступно следовала за ним и постоянно указывала на то, куда он может пойти, а куда – нет.