Лисий след на снегу

Дмитрий понимал, что позволяет себе слишком много допущений, что шансы найти Лису невелики. И все-таки у него появилась надежда. Алиса умна. Пообщавшись с убийцей и занявшись расследованием, она должна была понимать, что рано или поздно преступник поймет, что ошибся, открыл свою тайну не тому человеку. И тогда он решит избавиться от Лисы. Она должна была подстраховаться, придумать запасной план. Быть может, она все еще прячется на ферме? Но зачем? Почему не вышла на дорогу, не обратилась за помощью, не дала о себе знать? Возможно, что-то случилось. Но что? Мог ли он найти ее на заброшенной ферме среди снега?

Стриженов сильно сжал пальцами виски. Вопросов все еще было больше, чем ответов. Он не знал, что стало с Лисой, не знал, кто и зачем убил Бьянку и где искать убийцу. Однако сейчас у него была карта, а дороги острова уже несколько часов как открыты. Дмитрий глубоко вздохнул, аккуратно переложил карту Августа на пассажирское сиденье, завел машину и поехал вдоль побережья Исландии за шесть сотен километров от Рейкьявика к перевалу Эхси.

Часа через три после отъезда Стриженова в холл «Эрика Рыжего» вошел мужчина в бесформенной черной толстовке, хорошо скрывавшей фигуру, и в кепке, надвинутой на глаза.

— Я ищу Дмитрия Стриженова, — сообщил мужчина по-английски, однако в речи угадывался едва заметный исландский акцент.

— Боюсь, он сегодня съехал. — Эдда улыбнулась гостю.

— Как жаль, у меня для него важная информация. Об Алисе Куратовой. Вы не подскажете, куда он отправился?

Эдда немного помолчала, решая, стоит ли отвечать, но все же сказала:

— На восточное побережье.

Мужчина кивнул, словно ничего другого и не ожидал. Попрощался и вышел из отеля.

Глава 13 Дороги Исландии

Погода была ясная. Небо бирюзовое, без облаков, а под колесами стелилось серое дорожное полотно. Трасса 1 петляла между заснеженными полями, холмами, редкими фермами, проходила по кромке моря и под боком у громадных черных скал, опасно нависающих над дорожным полотном. Время от времени вдалеке показывались горы с отсеченными вершинами — недействующие, потухшие вулканы, а порой далеко на горизонте или в нескольких метрах от дороги дымилась земля. Кое-где Дмитрию встретились горячие источники, полные непривычного лазурного цвета воды, от которой поднимался пар. Это были пруды и озера — от совсем крошечных до огромных. Возле некоторых стояли знаки: купаться запрещено, в воде опасные кислоты. В других плескались туристы.

Природа Исландии поражала. И как бы Дмитрий ни спешил на опасный горный перевал в глубине острова, как бы ни торопился узнать, что стало с Лисой, он все же не мог не видеть красоты и уникальности окружающих пейзажей, не замечать гейзеров, лавовых полей и счастливых туристов, плещущихся в природных горячих ваннах.

Пару раз в двадцати-тридцати метрах от дороги на океанской отмели Дмитрий видел колонии тюленей и морских котиков. Крупные, неповоротливые на берегу, в воде эти животные становились ловкими и юркими. Машин и людей они почти не боялись и продолжали греться на солнце, не обращая внимания на туристов, фотографировавших их с берега. Заметив тюленей в первый раз, Дмитрий остановился и вышел из машины. За последние годы он так привык к жизни в мегаполисе, с его заводами, высотными зданиями, дорожными реагентами и пробками, что нетронутая природа казалась ему чем-то по-настоящему фантастичным, хрупким и исчезающим. Постояв немного у кромки воды, глядя на не в меру озорного тюлененка, ныряющего всего-то в трех-четырех метрах от него, Дмитрий тяжело вздохнул и поехал дальше. До перевала было еще далеко, а добраться туда журналист намеревался до темноты.

Прошло еще часа три, и Дмитрий доехал до юго-восточного побережья Исландии, где трасса 1 проходила через город Хёбн. Впрочем, назвать Хёбн городом можно было только по исландским меркам. На деле это был рыбацкий поселок, с населением около двух тысяч человек. И большая часть его жителей предсказуемо занималась рыболовством.

Проехав весь город насквозь, Дмитрий остановился на заправке. Затем отыскал в городке небольшую пиццерию и зашел пообедать. Он сидел за столиком у окна и задумчиво рассматривал аккуратные невысокие дома, возле стен которых вместо автомобилей, как во дворах российских городов, стояли лодки и баркасы разного размера и разной степени потрепанности.