Лисьими тропами (СИ)

— Это… сила того самого предмета. То ли древко копья, то ли нож… с переводом было сложно. Но! Это был дар, который старейшина принес шинигами. Так вот, орудие это могло разделять сущность ёкая. Многие из них были людьми, а после того, как стали ёкаями, их человеческая сущность как бы была спрятана глубоко внутри.

— Но! Каким бы сильным ни был ёкай, если вытащить из него эту сущность и сразить ее, то вся его сила будет нипочём.

— Подожди: давай-ка с этого места поподробнее, — предложила я, хмурясь все больше. — Во-первых, что это за орудие? Шин говорил, что орудия мирские.

— Верно! — Подтвердил Такеру, оживившись еще больше.

А потом наконец-то пришел преподаватель, и наше обсуждение пришлось перенести. Но тема была слишком животрепещущей и важной, чтобы о ней забывать. Так что как только пара закончилась, Такеру сгреб свои вещи и подскочил ко мне. Я собиралась медленно, но всё мое внимание было обращено к Такеру.

— Орудие, о котором я говорил, — продолжал он, — действительно мирское. Некоторые ёкаи, даже кицунэ, могут вселяться в людей, помнишь? (Я кивнула). Так вот, кицунэ дал это орудие людям, чтобы с его помощью они изгоняли демонов из тела человека. Для этого также проводился специальный ритуал…

— Ладно, — решила не углубляться, возвращаясь к главному, — хорошо, предположим. Не спорю. Но, во-вторых, зачем шинигами такое орудие?

— В этом вся и суть! — Такеру чуть не подпрыгнул от радости. Аж задохнулся на мгновение, а последние студенты, покидавшие лекционный зал даже обратили на него внимание. — В руках шинигами орудие кицунэ работает иначе. И да, оно способно разделять сущность ёкая.

— Еще раз: зачем это шинигами? — Повторила вопрос настойчивее.

— Риса, — Такеру уже начал походить на сумасшедшего с маниакальной идеей. — Шинигами забирают людей. Но они не бессмертны. Их кормят смерти. Ёкаев. И чем сильнее и опаснее ёкай, тем дольше живет шинигами после его смерти.

— Чего? — Внутри всё неприятно сжалось. — В смысле?..

— Это их сущность. Если человек стал ёкаем, он уже сверхъестественное существо. Обычных людей шинигами спокойно забирают с собой. Но ёкаи чаще всего враждебны, поэтому шинигами за ними и охотятся, восстанавливая своего рода баланс.

— Хорошо, — не стала спорить, — теперь мы знаем, что кроме рамена у шинигами есть любимые блюда (нервно пошутила. Такеру тоже не смеялся). Дальше.

— Орудие, что досталось шинигами, обладало уникальной силой, но самой полезной. Просто представь себе: самые опасные ёкаи встречаются на пути у такого шинигами. И он может разделить их, убив их беззащитное нутро… своего рода. Это может сделать шинигами бессмертным.

— Как заканчивается твоя легенда? — Уточнила я.

— Шинигами принимает дар и разбирается с ёкаем. Жители деревни живут долго и счастливо.

— А что шинигами?

— Там… не сказано. Но, полагаю, он забрал дар.

— Тогда… не понимаю твоей теории, — сложила руки на груди.

Мы уже долго стояли в аудитории, перерыв не резиновый, в помещение стали заходить другие студенты, с удивлением и непониманием поглядывая на нас.

— Кое-что похожее на это орудие я находил и в других легендах, — все еще был полон энтузиазма Такеру. — Там это орудие снова появляется, а еще хитрость кицунэ. Не вдаваясь в детали, думаю, кицунэ не понравилось, что шинигами забрал его орудие и обманным путем лис похитил его у шинигами, вернув обратно в храм.

— Хорошо, — кивнула. — Дальше что?

— Если дело в этом, тогда… шинигами, зная, что кицунэ сделал, пришел в храм и разрушил его, забрав орудие обратно.

— Очень шаткая теория, — сомневалась я.

Студенты продолжали заходить и рассаживаться по местам.

— Но это единственное, что могло заинтересовать шинигами, — объяснил Такеру, немножко расстроенный. Я задумалась над его версией и пару секунд пыталась принять информацию про смерти ёкаев и необходимость в них шинигами. Когда Такеру все же допустил свою роковую ошибку: — Ты сказала… (продолжил он осторожно) кицунэ и шинигами на том поле разговаривали так, будто знают друг друга…

— Нет, — отрезала я как-то слишком резко, потом вздохнула, попыталась успокоиться. — Они… то есть… кицунэ думал, что Шин разрушил его храм. Похитил его меч. Шин пришел за ним.

— Но… откуда у кицунэ такие подозрения именно на счет… Шина? — Такеру с опаской огляделся.

— Не знаю, судит по себе, — раздраженно отмахнулась я. — К чему ты клонишь?

— Риса… ты уверена, что ты его знаешь?

Это был обезоруживающий вопрос, ответа на который у меня не было. И это разрывало меня изнутри. Но я все еще жаждала его оправдать, как и тогда перед кицунэ. Поэтому разыскала то, что мне требовалось.

— Хорошо. Ты прав, возможно, я его не знаю. Но. Когда он узнал про мою метку и решил воспользоваться мной, он шел к поляне, чтобы сразиться с кицунэ и достать свой меч. Он его достал. Но даже после этого остался мне помогать.

— Только ли меч? — Разоружал меня Такеру. Судя по тому, что он спешно извинился, полагаю, огонь полыхал в моих глазах достаточно красноречивее. — Но, если он пришел за орудием…