Лисица и Цербер (СИ)

— Свернул шерифу шею, — отозвалась девушка, затягиваясь. — Знаешь, я столько раз переигрывала этот момент в памяти… Но так и не смогла понять, правильно ли поступила. Меня учили стрелять, я редко мазала. Но тогда… До сих пор не знаю, попала бы… Так или иначе, едва нам показалось, что мы, наконец, сбежали, как всё рассыпалось. Растворилось, подобно одной из его иллюзий. И вот мы снова там. Одетые в блестящие пышные тряпки, сидим за этим столом, словно это нормально, словно такое — в порядке вещей. Думаю, мы бы так там и остались — свитой кривых уродцев. «Дамы и господа, позвольте представить…». Да, так бы все и закончилось, если бы не полиция. — Сара прикрыла глаза и замолкла. Казалось, что она больше не заговорит, но спустя минуту вновь раздался спокойный ровный голос. — А потом я сбежала. Собрала чемодан и смылась первым же поездом в Балтимор, к отцу.

— Я не понимаю. Ты настолько испугалась моего мира, что город ужасов показался лучшим местом? — Мёрфи затушил окурок в пальцах и недоверчиво взглянул на замершую студентку. Невозможная девочка раз за разом ставила в тупик. — Неужели со мной настолько страшно?

— Конечно, нет… — слабо улыбнулась она. — Я не планировала уезжать из Нью-Йорка. Дело в другом… Вчера мне сообщили, что Сентфоре вновь творится неладное.

— И ты тут же рванула навстречу проблемам? Типа тех, от которых решила скрыться, порвав со мной? — процедил парень, кроша бычок. Внутри вновь поднималась ярость. Но не на неё: злился, скорее на себя. За то, что не заметил в голубизне опасные искры сразу. За то, что списал отчаянную храбрость и необъяснимую силу на одну из загадок человеческой натуры. За то, что был слеп. — Выходит, такая у отличниц логика?

— Дети, Мёрфи, — Сара повернула голову и пристально посмотрела ему в глаза. В лазури блеснули острые пики. — Они снова пропадают…

Шумно выдохнув, парень почесал затылок, чувствуя, как неприветливая комната начинает кружиться, а челюсть — скрипеть. Не придумав ничего лучшего, вновь закурил и скривился — знал бы, чем именно закончился разговор у клятого дерева, прихватил бы нормальные сигареты. Но в пальцах тлел удушливый ментол, а в голове сгущался туман.

— Думаешь, рогатый черт вновь выполз из чащи?

Спрашивал, а сам напряженно думал, что делать дальше. Безусловно, О’Нил можно было по праву назвать убийцей богов, но как объяснить Аиде разницу между казнью сверхъестественных существ и защитой людей, он пока не знал: на смертных пантеону было плевать. Отбросив беспокойные мысли на потом, всмотрелся в бледное лицо, ища хотя бы признак волнения, но на ней вновь была одна из тех бесстрастных масок, которые завораживали и раздражали одновременно.

— Мне всегда казалось, что он мертв. В этом я не сомневалась… Но факты говорят не в мою пользу, — сглотнув, студентка вновь отвернулась. — Очевидно, что я не справилась…

— Эй, принцесса, — Мёрфи протянул руку и мягко повернул её к себе. — Ты не виновата. Ты в принципе не должна была справляться, понимаешь? Кому вообще могло прийти в голову отправлять на бой с древним богом школьницу…

— Мне, — усмехнулась девушка. — Мне пришло в голову. Пропал мой друг, понимаешь? Что бы ты сделал ради Эдриана?

— Я бы за него умер, — не задумываясь, ответил парень. — Но здесь другое. Эта связь куда глубже, чем тебе кажется.

— Да-да, — отмахнулась она. — Вы бессмертные, вечные и тому подобное. Дружба, не проверенная десятками веков, видимо, не может считаться таковой. Ты прав, надо было бросить Бобби Тёрнера и остальных, отсидеться дома, а потом печально разводить руками на похоронах.

— Да, надо было. Потому что ваши жизни не равны. Твоя куда важнее, — нахмуримся Мёрфи, неосознанно затягивая узлы светлых прядей. — Сотни тысяч умирают ежедневно, и ничего, мир остаётся миром.

— Хорошо быть богом, — усмехнулась девушка, вставая. Встряхнула головой и, не глядя на парня, подхватила сумку и направилась к выходу. — Человеческие проблемы кажутся такими далёкими, мелкими… ничтожными.

— А с чего ты взяла, что я бог? — сощурился он, пристально всматриваясь в прямую спину.

Хотел было подняться следом, но сил не осталось. Поэтому просто наблюдал, как дёрнулись напряженные плечи. На что он рассчитывал, вновь затевая заранее проигрышный бой? Спроси кто сейчас, ответить бы не смог.

— А кто же ты, если не древнегреческое божество? — студентка медленно обернулась, бросая задумчивый взгляд на пол.

— Что, если я монстр? — он репетировал этот разговор с Сарой из головы десятки раз, но теперь, сидя на полу, горько жалел, что не записал на ладони.

— Все мы монстры, Мёрфи, — тихо ответила девушка, покидая комнату. И скрипучая лестница озвучила ее лёгкие шаги.

Парень устало прикрыл глаза, слушая шум воды в старых трубах: стоило только понадеяться, что, наконец, все двери готовы распахнуться, как О’Нил, словно вентиль в ванной, повернула ключ и вновь закрылась.