Лисица и Цербер (СИ)

Сара хитро щурится, предвкушая очередное предложение курсов лепки, живописи, волонтерства в местном приюте или похода по музеям: последние два месяца, не находящая себе места студентка перепробовала почти все, но дурная привычка искать острые ощущения так и не ушла. Мёрфи, которому удалось по-быстрому купить оставленный Аидой «Подземный мир», пропадал в клубе, самозабвенно переделывая тот под себя, ей же оставалось со скучающим лицом дергать парашютные стропы, выжимать газ, читать, гулять и лепить уродские кружки. Нормальная жизнь внезапно оказалась скучнее, чем она предполагала.

Иронично, не так ли?

— Неужели? — студентка давит зевок: остаться в постели хочется сильнее всего, но мыло ей просто необходимо. — Расскажешь?

— Не будешь больше готовить, расскажу, — усмехается Мёрфи, отвешивая лёгкий шлепок по обнаженной ягодице, когда Сара проскальзывает мимо в сторону ванной. — И пены побольше!

За стенкой начинает шуметь вода, слышится неразборчивое пение, лёгкий звон стеклянных пузырьков, и парень откидывается на подушки, прикрывая глаза и вспоминая первый раз, когда солгал Саре. Никогда бы не подумал, что этот момент настанет, но и советчики из гугла, и здравый смысл подсказывали — в таком вопросе лучше действовать тайно.

Патрик О’Нил слегка хмурится, но яркие голубые глаза смотрят спокойно, без раздражения. Точно такие же глаза остались в Нью-Йорке, и в груди у Мёрфи начинает тянуть: нет, за несколько часов вдали от дома он не соскучился… он затосковал. Нелогично, неразумно, но страшно хотелось выть.

Мужчина на пороге небольшого, утопающего в зелени дома в районе Парксайда терпеливо ждет, когда странный визитер соизволит открыть рот и объяснить, на кой черт вся округа была бесцеремонно разбужена ревом мотоцикла.

— Вы меня не знаете, сэр, но я надеялся, что мы сможем поговорить о Саре, — наконец, выдавливает из себя парень. По дороге в Балтимор план нагрянуть к О’Нилу-старшему казался вполне себе отличным, и он был уверен, что справится по щелчку. — Меня зовут Мёрфи.

На поверку встреча с простым работягой из Мэриленда оказалась куда страшнее, чем бой с Гераклом. Гоня от себя непрошеные воспоминания позорного проигрыша, собрался, представив конечную цель. Без сомнений, она того стоила. Она стоила всего.

— Что-то случилось? — сон с Патрика О’Нила как рукой смахнуло, а голубые глаза недобро заискрили. — Что с ней?

— Она в полном порядке, — поспешил успокоить мужчину Мёрфи, памятуя один из разговоров о прелестях смертной жизни, во время которого Сара на примере отца скупо объясняла причины и последствия сердечного приступа. — Здорова, бодра, семестр на отлично. Но я решил потревожить вас не просто так. Позволите войти?

Хозяин с облегчением выдохнул и приглашающее махнул рукой, поплотнее запахиваясь в смешной полосатый халат. Споро сварив кофе, мужчина поставил две ароматные кружки и сел напротив. Напиток оказался великолепен, и Мёрфи отвесил Саре из головы оплеуху. Девушка только растерянно развела руками, мол, талантом варить, жарить и запекать она пошла не папу.

— Слушаю, — сухо проговорил мистер О’Нил, минуя любезности и бессмысленную болтовню о погоде: сразу к делу. Вот теперь парень совершенно точно уловил семейное сходство.

— Я приехал просить руки вашей дочери, — с радостью принимая правила, так же прямо ответил парень. Вот так, просто и без предисловий. — Я хочу на ней жениться.

Мужчина неожиданно хитро прищурился, вновь подтверждая родство: такие же морщинки появлялись и на лице Сары всякий раз, стоило ей услышать нечто интересное или забавное. Разговор был бесспорно интересен, но чувствовать, что ты забавляешь человека, от которого зависело будущее, не меньше, было почему-то крайне неприятно. Парень будто балансировал на тонкой проволоке: страховки нет, а внизу бездна. Очередной сюрприз в новой человеческой жизни — страх неизвестности при очень сжатых сроках. Не выпуская из рук кружку, Мёрфи неотрывно смотрел на О’Нила, а тот продолжал бессовестно улыбаться, наблюдая за растерянным гостем.

— Сэр? — пауза затягивалась, и парень понимал, что Сара взяла от отца и дурную привычку молчать в самые ответственные моменты.

— Зови меня Патрик, — наконец, произнес мужчина. — Но лучше допивай кофе и уезжай. Боюсь, ты зря проделал такой путь.

— Я так не думаю, — отозвался Мёрфи. Страх ушел, уступив место уверенности — ни черта не зря он приехал. Он приехал за ответом, и он его получит. — При всем уважении, сэр… Я намерен добиться вашего согласия.

По уютной кухне разнесся смех: не такой, какой предполагаешь услышать от 50-летнего. Нет, то был задорный, искренний, легкий хохот, принадлежащий, скорее юноше, что только-только услышал забавный анекдот, и уже бежал пересказать шутку друзьям.

— Ценю твой напор, мой друг, но ты действительно приехал напрасно, — смахивая слезы, заявил мужчина. — Я не собираюсь тебя испытывать или проверять. Ни сложных тестов, ни суровых напутствий у меня нет. Если Сара сочтет, что ты достоин ее руки, значит, достоин. Если скажет «да», то и я буду не против. Понимаешь?

Но Мёрфи ни черта не понял.