Лиссабон слезам не верит

– Она не закрывается. Это же пляжная сумка. Просто кидаешь в нее все и вешаешь на плечо, – лебезила перед мужем Юля.

Василий не ответил, но взгляд его сообщал о многом.

– Где ты нашла свою авоську, несчастная?

– Там. – Юля ткнула пальцем в примятую траву.

– Будем искать вместе. Осмотрим каждый сантиметр. Двигаться будем кругами, чтобы ничего не упустить. Надо же было тебе их в черный мешок засунуть, нет чтобы в желтый, уже бы нашелся, – ворчал Василий, вставая рядом на колени.

Ползуновы уже обшарили территорию в пятьдесят квадратных метров, когда Василий, углубившийся в колючие густые кусты барбариса, громко вскрикнул и выругался. Юля бросилась к мужу.

Василий стоял в густом зеленом сумраке, отряхивая коленки.

– Что стряслось? Нашел что-нибудь? – подбежала к нему Юля, с тревогой оглядываясь по сторонам.

– Да нет. Споткнулся в кустах о камень, – махнул рукой Василий куда-то в сторону.

Юля взглянула туда и увидела почти полностью ушедший в землю плоский камень с торчащим вверх единственным уголком. Она подошла поближе, потом встала на колени и стала энергично дергать жиденькую травку, покрывшую большую часть камня.

– Ты что делаешь?

– Погоди, – отмахнулась Юля. – Здесь что-то выбито. Слова какие-то.

– Смотри, вроде крест, – показал на верхний край плиты заинтересовавшийся Василий.

– Точно. – Юля оставила в покое середину плиты и попробовала очистить ее нижний край. Там была выбита дата. 17 марта 1498 года. Цифры были римские. – Это могила! Но почему на ней лишь одна дата?

– Не знали, когда родился. Может, случайно умер в походе, вот одну дату и написали.

– Василий, они ее не написали, а выбили каллиграфическим почерком на камне. Взгляни на эти буквы. Тут столько финтифлюшек, разобрать ничего нельзя! На скорую руку такое не сделаешь. – Юля почувствовала, как у нее внутри что-то тревожно задрожало, завибрировало, руки зачесались, и она, обернувшись к Василию с азартным блеском в глазах, строго, шипящим, пугающим голосом велела:

– Неси лопаты!

– Что? – растерялся Василий от таких перемен. – Могилу будем вскрывать?

– Лопаты неси! Живо! – И Юля принялась вырывать с корнем траву вокруг плиты.

Василий помедлил, но потом помчался выполнять указание. Когда жена впадала в подобное состояние, ссориться с ней было опасно и не полезно.

Шел второй час. Оба супруга, обливаясь потом, ковыряли жирную тяжелую землю. Спины болели, руки тоже.

– Все, больше не могу. У меня перерыв, а ты копай, – велела мужу Юля, садясь на край ямы. Яма была уже глубокой, Василий стоял в ней по пояс.

– Я тоже выдохся, – буркнул чумазый олигарх, бросая лопату.

– Ты что? Копай, не останавливайся! – уперла руки в боки, как заправский рабовладелец, Юля. – Ты мужик или кто? Ночь скоро, а мы все еще возимся. Давай, давай. Недолго уже осталось.

Василий уже пытался несколько раз бунтовать, но жена каждый раз подавляла восстание, отправляя его назад в яму. Ему Юлина идея казалась дикой и несостоятельной.

Наконец, когда недовольный бубнеж Василия стал прерываться злобными обвинительными выпадами, его лопата стукнула по чему-то твердому.

– Оно! – с загоревшимися, как два прожектора, глазами воскликнула Юля, спрыгивая в яму.

– Ну, куда ты лезешь! Мне одному тут тесно! Вылезай давай! – оживился Василий, тотчас забывая свои недавние претензии. – А то я его откопать не смогу.

– Говорила, копай шире! – Юля полезла обратно на травку, встав сандалиями сперва мужу на спину, а потом на плечи.

– Голову не раздави! – посоветовал Василий, хватаясь за лопату, теперь руки его так и мелькали, отбрасывая комья земли на поверхность. Юля едва успевала отскакивать.

– Ну, что там? – бегала она вокруг ямы, не имея возможности заглянуть в нее, Василий, как нарочно, кидал землю в разные стороны, преимущественно туда, куда перебегала Юля.

– Пока не разобрать! Погоди, дай очистить получше.

Спустя пять минут Ползуновы увидели часть сундука. Черный от влажности и грязи кованый сундук был размером побольше микроволновки, но меньше посудомоечной машины.

– Попробуй его оттуда вытащить! – советовала Юля, лежа на краю ямы и пытаясь получше рассмотреть находку.

– Не выходит. Он в землю врос. Надо откапывать! – подергал сундук Василий.

Еще спустя пятнадцать минут сундук стоял полностью очищенный от земли, но такой же неподвижный.

– Тяжеленный, зараза! Никак с места не столкнуть, – пожаловался изможденный, перемазанный землей и потом Василий. – Ума не приложу, как мы его отсюда доставать будем! Камни в нем набиты, что ли?

– Камни! – млея от восторга и предвкушения, прошептала Юля, вторя Василию. – Бриллианты, изумруды…

– Кирпичи и булыжники, – в тон ей закончил Ползунов.

– Типун тебе на язык! – рассердилась Юля. – А вытащить его можно, если веревку перекинуть через этот сук, – и она показала на толстую обломанную ветку каштана, нависающую над ямой, – обвяжем один конец вокруг сундука, перекинем веревку через сук и будем вытягивать!

– Давай, тащи скорее веревку! – согласно кивнул Василий.

Юля задумалась. Где же достать такую длинную и прочную веревку или ее заменитель?