Лист в небесах (СИ)

Почти ночью в квартире Ройса раздался телефонный звонок, и звонивший определенно знал, что хозяин дома. Экарт открыл глаза и протянул руку к журнальному столику около кресла.

— Я его не трогал, Бобби. Мы просто поговорили. — Закуривая сигарету, ответил на обвинения Ройс. Опять будет мучить бессонница.

— Не заливай мне. На нем лица не было.

— Роберт, я клянусь.

В трубке замолчали ненадолго.

— Ройс, почему ты от него не отстанешь? Два года прошло, а ты, не успел чемоданы в квартиру занести, как явился на обсуждение только ради него. Он прекрасный сотрудник. Засунь свои альфьи вывихи самолюбия себе в зад.

— Ого, это Люк так плохо влияет? Какие выражения!

— Это ты так плохо влияешь. Не смей трогать его.

— Иначе что? — Экарт не злился на Роберта за такой тон, но из-за упрямства подыгрывал омеге, специально раздражая.

— Я устрою публичный скандал с исками. Испорчу тебе репутацию. Я не шучу.

— Успокойся, Бобби. Я пальцем его больше не трону и не обижу. Ты мне лучше посоветуй, как я могу вымолить второй шанс.

И снова молчание на том конце трубки.

— Ройс, ты про что? — Роберт был удивлен.

Экарт хмыкнул — он тоже очень сильно удивился своим эмоциям сегодня вечером. Для понимания понадобилось целых два года — с самой первой встречи в аэропорту Ориент Лиф Буш надел на него ошейник с поводком. И куда бы не уехал альфа, чем бы не пытался заслонить зеленые проницательные глаза, одного их взгляда было достаточно, чтобы почувствовать сжатие кожаного ремешка на шее. Только в отличие от 25-летнего Ройса, который хотел уничтожить причину в виде омеги, 27-летнему Экарту этот ошейник был нужен, как воздух. Только он давал ему чувство стабильности.

— Я хочу сделать его своим. — И прежде, чем Роберт опять исковеркает его слова, быстро добавил: — Я хочу, чтобы он стал моим супругом.

— Ох, — в этот раз омега не смог промолчать. — Ройс, что произошло в Азии?

— Много всего, — сейчас Экарт точно не хотел ворошить неприятные воспоминания. — Спокойной ночи, Бобби. Я услышал твои предупреждения, а ты, надеюсь, услышал мои ответы.

— Услышал, но переваривать буду завтра весь день, — миролюбиво ответил омега. — Спокойной ночи.

Роберт и правда переваривал услышанное ночью целый день. Экарт был на встречах и пока не спешил возвращать свой пост из умелых рук ассистента. Желание Ройса его огорошило. Лурье даже мужа набрал, пытаясь выяснить, знает ли он что-то про то, что могло случиться в Азии, но Люк перешел на французский. Грассирующая «р» добавляла нотку агрессии и так раздраженному голосу мужа.

— Прости, я знаю. Много работы в последнее время. И Ройса не узнаю. Он стал, как камень. Никаких эмоциональных вспышек. Да, еще про брак задумался.

— Давно пора. А избранник — тот мальчик?

— Какой мальчик?

— Лиф вроде. Тот, на кого он кидался.

У Роберта брови заползли на лоб.

— Почему ты такое вообще запомнил? Столько лет прошло.

— Потому что наш любимый босс очень сильно напомнил меня самого со своей непомерной гордостью и ослиным упрямством. Взросление — очень болезненный процесс, мон шер.

— Знаю. — Потом хмыкнул и добавил: — Помню. И теперь…

— Теперь ты не знаешь: влезать в ситуацию или нет?

— Да, — омега облегченно выдохнул. Этот выбор действительно разрывал мозг Роберту. Ситуацию усложнял еще тот факт, что он знал про ребенка. Он даже представить не мог, что произойдет, узнай о сыне Экарт. Нет, сейчас он примет это иначе. Но с радостью ли? Ройс ненавидел ложь, а это тянуло на тайну века.

— Мон эми, благими намерениями… — спокойно сказал Люк, а потом прикрикнул своему су-шефу, чтобы тот поторапливался.

Роберт поблагодарил за совет и распрощался с мужем. Работа есть работа, нечего на личное отвлекаться. Но разговор помог — омега осознал, что вмешиваться нельзя. Если им суждено быть вместе — они будут.

Экарт свое слово держал. Лифа не трогал, даже морально. Вежливо общался, умело хвалил на собраниях отделов, мягко старался с каждым разом уменьшить дистанцию между ними, но Лиф был кремень. Также вежливо уклонялся и мягко отодвигался. Он будто утекал, как вода, не причиняя вреда, но Ройс с каждым днем ощущал внутри все большую жажду, а напиться не мог.

Зато с Базилем Дерва Лиф был более благосклонен. Мило улыбался и с радостью принимал цветы. Ройс старался не думать, как омега проводит свободное время. Ревность разъедала, собственник внутри мутил дно, поднимая грязь на поверхность, но Экарт терпел, сжимая зубы.

Никаких резких движений.