Листая страницы. Жизнь и творчество композиторов Корепановых

Я был когда-то влюблён! Это было в дни далёкой, золотой юности. Боже мой, как далеки те дни, солнечные, безмятежные, окутанные романтикой дни! Невинные души, чистые, без пятнышка! Жизнь казалась широкой, солнечной, бесконечной… И я любил. Но «это было давно и неправда», как сказал некий поэт. Я думал (признаюсь, грешник) что никогда-никогда не вернутся те дни.

Они вернулись, и я в плену. В сладком, блаженном плену! Я влюблён, как некогда в юности.

Ура! О горе! Ура!

И её зовут Люськой, и она маленькая (кнопка), и она хорошая и замечательная. Если бы я был писателем, я бы обязательно написал роман. Но сейчас я не могу писать. Мне хочется сказать ей что-нибудь приятное, хочется порадовать её, сделать ей какой-нибудь подарок, – осчастливить любыми способами. Да здравствует любовь!» (Запись от 2 октября 1947 года).

«Сегодня мне в голову пришла удивительная мелодия. Простая и нежная, в духе итальянской, неаполитанской песенки. И тут же навернулись и слова. Вот они:

Как хорошо нам с тобою вдвоём под луною,

Нежный твой голос так ласков и мил для меня

Девушка милая, радость моя, ты со мною!

Счастьем дышит ночная вокруг тишина!

Сердце трепещет при виде тебя, дорогая!

Сердце трепещет, и сам я от счастья не свой.

Как про любовь мне тебе рассказать, – я не знаю…

Девушка милая, счастье моё, ты со мной!

Посвящаю Люське. Но – боюсь ей спеть. А вдруг она рассердится? Страшно. Но, во всяком случае, дальнейшее покажет. Любовь… ха-ха, какая смешная штука! Одному человеку понравился другой человек, и начинается сумасхождение. Однако нужно сказать, что любовь действует облагораживающе. Именно любовь является стимулом всей жизни. И это правда. Я, например, никогда бы не написал такой простой и красивой мелодии, если бы не любовь. Честное слово, это правда. Как про любовь мне тебе рассказать – я не знаю… да и боюсь, признаться… В этом отношении я ужаснейший трус! Даже хуже…» (запись от 6 октября).

Варваре Матвеевне Люся нравится, и она идёт к матери избранницы сына, чтобы сосватать детей. Евдокия Капитоновна не в восторге от такого родства, но согласие всё же даёт. Да и Люся не возражает. И молодые подают заявление в ЗАГС. Герман счастлив.

«Итак, до великого перелома в моей жизни осталось двадцать семь дней. Боже мой, ах и ох! Как я радуюсь, как печалюсь. Ведь я – жених! Ведь скоро я – муж! Ха, ха, ха! Уди-ви-тель-но! Такой мальчишка, а уже высоко летает! Смотри, Герман, не упади! Нос расшибёшь, оголец окаянный!