Листья мушмулы

Славка наклонился к Сергею и что-то быстро ему сказал. Они засмеялись. До Юльки донеслась пара слов: «Жирная корова». Ей стало ужасно неприятно, оказывается, её романтичный принц обычный вульгарный грубиян. Мальчишки сдвинули головы ближе, но она всё равно расслышала мат. Из красивого рта Сережки вылетали отвратительные слова. Юлька вдруг поняла: на самом деле не так уж он ей и нравится. И ничего в нём особенного нет. И пьеса дурацкая. Про Ромео и Джульетту не ставил только ленивый. И зачем она торчит в этом душном зале вместо того, чтобы гулять на свежем воздухе? Она представила, как бы комментировали мальчишки её необычный вид, явись она в топике Инки. С трудом досидев до конца репетиции, ставшей вдруг скучной, произнесла свои реплики и первой выскочила из зала.

«Гай сейчас на тренировке», – вспомнила Юлька, направляясь в школу. Жаль, нельзя поглядеть на занятия самбистов, их тренер возражал, когда присутствовали посторонние. Надо сказать, увлечения Юльки часто сочетались с очередной влюблённостью, а их было немало. Она до сих пор не забыла самое первое и самое большое увлечение. Пятилетняя Юля вместе с отцом и дедушкой присутствовала на соревновании наездников. Неподалёку от них гарцевали джигиты, удерживая скакунов, рвущих удила. Юлю сначала восхитили грациозные тонконогие лошади. Она с восторгом наблюдала, как переливаются мускулы под короткой шерстью, так похожей на велюровую шёрстку её игрушечных пони. Особенно девочку восхитил вороной конь. Под солнечными лучами его шкура блестела чёрным угольным сиянием, совсем как куски антрацита в дедушкином сарае. Налюбовавшись прекрасным животным, Юлька подняла голову, и её маленькое сердечко преисполнилось восхищения. Стройный гордый наездник так красиво сидел на коне, что походил на статую, вырезанную из мрамора. С её небольшого возраста наездник казался совсем взрослым, хотя юноше только-только исполнилось пятнадцать лет. Правой рукой он удерживал скакуна, а большой палец левой руки был засунут за пояс красного кушака. Каким-то внутренним эталоном красоты, даже будучи малышкой, она оценила и тонкую талию наездника, и стройный стан, и широко развёрнутые плечи, и вдохновенное страстное выражение на лице. Наездник заметил восхищённый взгляд крохи и подмигнул ей. Раздался выстрел из стартового пистолета. Размытые абрисы всадников на конях проскользнули мимо скамьи, где сидела Юлька с родными. А потом она, желая победы вороному и его наезднику, отчаянно болела, так, что даже охрипла. И спустя время она помнила бледное узкое лицо всадника, его тонкий прямой нос, жгучий взгляд бездонных глаз. Почти три месяца он снился ей по ночам, она заявила родным, что когда вырастет – обязательно выйдет за него замуж. Мама засмеялась.

– Пока ты вырастешь, Айрат женится.

Юлька сжала кулачки.

– Он подмигнул мне, поэтому будет ждать!

Дедушка Дамир погладил внучку по голове, сдерживая улыбку, уверил:

– Ну, если подмигнул, то подождёт.

Казалось, образ юноши на коне вырезался в её душе алмазным резцом, но после тех страшных взрывов и нескольких ночёвок в подвале он больше не снился Юльке. Всю красоту первой детской любви стёр страшный образ смерти. Первые месяцы после гибели бабушки стоило закрыть глаза, как сразу в сон врывались вспышки взрывов, жуткий вой мин и грохот от разрыва снарядов. Снова падала сражённая пулей бабушка, снова, смешиваясь с водой, текла кровь из простреленной головы. Опять и опять Юлька, заливаясь слезами, пыталась докричаться до неё, упавшей возле колонки. Той страшной ночью они побежали в подвал, в чём были, дедушка и отец принесли им одежду, одеяла и бутылку с молоком, закрыли дверь, приказав не высовываться на улицу, и ушли. На второй день сидения в темноте и грохоте всех стала одолевать жажда, Молоко отдали маленькому Нико, остальные терпели, сколько могли. Как только наступило затишье, Бабушка Зарина, прихватив бутылку из-под молока, выбралась наружу. Юлька выскользнула за ней. Бабушка, покачав ручку насоса, налила воды. Заметив внучку, с осуждением глянула на неё. Юлька, подставив ладошки под кран, жадно пила, а, услышав какой-то свист, не обратила внимания. Обернулась она лишь на звук падения чего-то тяжёлого. Сначала не поняла, почему бабушка Зарина лежит на земле, белый платок на её голове окрашивается красным цветом, а вода из бутылки льётся на грудь и шею. Юлька посмотрела на ставшее бледным бабушкино лицо, на остановившийся взгляд, и бросилась к ней.

– Бабуля, вставай! – она ухватилась за блузку и потянула на себя.