Листья травы (Leaves of Grass)

на гору или на берег

моря,

Ближайший комар - комментарий ко

мне, и бегущие волны -

ключ,

Молот, весло и ручная пила

подтверждают мои слова.

Никакая комната с закрытыми

ставнями, никакая школа

не может общаться со мной,

Бродяги и малые дети лучше

уразумеют меня.

Мальчишка-мастеровой всего ближе

ко мне, он знает меня

хорошо,

Лесоруб, который берет на работу

топор и кувшин, возьмет

и меня на весь день,

Фермеру-подростку, что пашет в

полях, приятно услышать

мой голос,

На судах, которые мчатся под

парусом, мчатся мои слова, я иду

с матросами и рыбаками и крепко

люблю их.

Солдат в походе или в лагере - мой,

Многие ищут меня в ночь перед боем,

и я не обману их

надежды,

В эту торжественную ночь (быть

может, их последнюю ночь)

те, которые знают меня, ищут меня.

Мое лицо трется о лицо зверолова,

когда он лежит в одеяле,

Извозчик, размышляя обо мне, не

замечает толчков своей

фуры,

Молодая мать и старая мать

понимают меня,

И девушка, и замужняя женщина

оставляют на минуту иглу

и забывают все на свете, -

Все они хотят воплотить то, что я

говорил им.

<>

48

<>

Я сказал, что душа не больше, чем

тело,

И я сказал, что тело не больше, чем

душа,

И никто, даже бог, не выше, чем

каждый из нас для себя,

И тот, кто идет без любви хоть

минуту, на похороны свои он

идет, завернутый в собственный

саван,

И я или ты, без полушки в кармане,

можем купить все лучшие

блага земли,

И глазом увидеть стручок гороха - это

превосходит всю

мудрость веков,

И в каждом деле, в каждой работе

юноше открыты пути

для геройства,

И каждая пылинка ничтожная может

стать центром вселенной,

И мужчине и женщине я говорю: да

будет ваша душа

безмятежна перед миллионом

вселенных.

И я говорю всем людям: не пытайте о

боге,

Даже мне, кому все любопытно, не

любопытен бог.

(Не сказать никакими словами, как

мало тревожит меня мысль

о боге и смерти.)

В каждой вещи я вижу бога, но совсем

не понимаю его,

Не могу я также поверить, что есть

кто-нибудь чудеснее меня.

К чему мне мечтать о том, чтобы

увидеть бога яснее, чем этот

день?

В сутках такого нет часа, в каждом

часе такой нет секунды,

когда бы не видел я бога,

На лицах мужчин и женщин я вижу

бога и в зеркале у меня

на лице,

Я нахожу письма от бога на улице, и в

каждом есть его

подпись,

Но пусть они останутся, где они были,

ибо я знаю, что, куда

ни пойду,

Мне будут доставлять аккуратно такие

же во веки веков.

<>

49

<>

Ты же, о Смерть, и горькие объятия

Смерти, напрасно

пытаетесь встревожить меня.

Без колебаний приступает к своему

труду акушер,

Я вижу, как его рука нажимает,

принимает, поддерживает,

Я лежу у самого порога этих изящных

и эластичных дверей

И замечаю выход, замечаю

прекращение боли.

А ты, Труп, я думаю, ты хороший

навоз, но это не обижает

меня,

Я нюхаю белые розы, благоуханные,

растущие ввысь,

Я добираюсь до лиственных губ и до

гладких грудей дынь.

А ты, Жизнь, я уверен, ты - остатки

многих смертей.

(Не сомневаюсь, что прежде я и сам

умирал десять тысяч раз.)

Я слышу ваш шепот, о звезды небес,

О солнца, о травы могил, о вечные

изменения и вечные

продвижения вперед,

Если уж вы молчаливы, что же могу

сказать я?

О мутной луже в осеннем лесу,

О луне, что спускается с круч тихо

вздыхающих сумерек,

Качайтесь, искры света и мглы, -

качайтесь на черных стеблях,

гниющих в навозе,

Качайтесь, пока так бессмысленно

стонут иссохшие сучья.

Я возношусь от луны, я возношусь из

ночи,

Я вижу, что это страшное марево -

отражение полдневного

солнца,

Я поднимаюсь к основному и

главному от великого или малого

отпрыска.

<>

50

<>

Есть во мне что-то - не знаю что, но

знаю: оно во мне.

Тело мое, потное и скрюченное,

каким оно становится

спокойным тогда,

Я сплю - я сплю долго.

Я не знаю его - оно безыменное - это

слово, еще не сказанное,

Его нет ни в одном словаре, это не

изречение, не символ.

Нечто, на чем оно качается, больше

земли, на которой

качаюсь я,

Для него вся вселенная - друг, чье

объятье будит меня.

Может быть, я мог бы сказать больше.

Только контуры!

Я вступаюсь за моих братьев и сестер.

Видите, мои братья и сестры?

Это не хаос, не смерть - это порядок,

единство, план - это

вечная жизнь, это Счастье.

<>

51

<>

Прошедшее и настоящее гибнут - я

наполнил их, потом

исчерпал,

А теперь заполняю ближайшую

впадину будущего.

Ты, слушающий песню мою! какую

тайну ты хочешь доверить

мне?

Прямо гляди мне в лицо, покуда я

вдыхаю эту ночь.

(Говори мне по чести всю правду, нас

не слышит никто, но я|

могу остаться не дольше минуты.)

По-твоему, я противоречу себе?

Ну что же, значит, я противоречу себе.

(Я широк, я вмещаю в себе множество

разных людей.)

Я отдаю все свои силы лишь тем, кто

поблизости, я жду тебя

у порога.

Кто завершил дневную работу? Кто

покончил с ужином

раньше других?

Кто хочет пойти прогуляться со

мною?

Успеешь ли ты высказаться перед

нашей разлукой? или

окажется, что ты запоздал?

<>

52

<>

Пестрый ястреб проносится мимо и

упрекает меня, зачем я

болтаю и мешкаю.

Я такой же непостижимый и дикий,

Я испускаю мой варварский визг над

крышами мира.

Последняя быстрая тучка задержалась

ради меня,

Она отбрасывает мое изображение

вслед за другим, столь же

верное, как и любое из них, на

лугах, погруженных

в тень.

Она соблазняет меня растаять в туман

и пар.

Я улетаю, как воздух, я развеваю мои

белые кудри вслед

за бегущим солнцем,