Листок посреди моря. Как живут современные киприоты

Шофер Николас возит меня из Ларнаки в Никосию. Два раза он приезжает точно в назначенное мною время. А в третий… не приезжает вообще. Между тем, именно в этот раз меня ждут с лекцией в престижном Кипрском университете. Я должна встретиться со студентами впервые и сильно волнуюсь. Поэтому собираюсь приехать пораньше, привести себя в порядок, подготовиться, поговорить с профессорами. Машины, однако, нет. Полчаса я вишу на телефоне в вестибюле гостиницы, пытаюсь понять, что произошло. Авария? Катастрофа с жертвами?

Почему нет звонка? Мой телефон же известен! Через сорок пять минут на пороге гостиницы появляется незнакомый человек. С безмятежной улыбкой он говорит:

– Николас не смог приехать, он просил меня.

– Просил приехать – когда? – строго спрашиваю я.

– Он сказал: часов в девять. Но я тут задержался.

…К университету мы подъехали ровно через полчаса после начала лекции: несколько студентов, не дождавшись меня, ушли.

Другой водитель, на этот раз такси, должен был меня привезти в дом Элени, жены высокопоставленного сотрудника одного европейского банка. У нее в тот вечер проходило Fashion show, на которое собиралась вся знать города. Меня не очень интересовала мода, но я, естественно, хотела познакомиться с гостями.

Заказанное Элени для меня такси опоздало на полтора часа. Когда мы подъезжали к ее дому, шоу уже закончилось.

Вот тут-то я поняла, что значит «средиземноморская расслабленность», и убедилась, что она еще не полностью ушла из киприотской жизни. Это подтвердил и профессор Спиру:

– Да, киприоты многому научились за последние десятилетия. Они стали более организованными. Но, к сожалению, многим из них все еще свойственна некоторая непунктуальность.

Я усмехнулась: мягко сказано! Все-таки более точное слово – необязательность. Причем она свойственна людям самых разных социальных уровней. Я рассказала о высокопоставленном чиновнике, о двух шоферах.

Теперь о представителе интеллектуальной сферы. Декан известного университета, уважаемый человек, приглашает меня прочитать несколько лекций его студентам. Мы долго переписываемся по этому поводу, перезваниваемся, пока еще я в Москве, а потом – на Кипре. В конце концов я получаю письмо (по электронной почте, естественно), в котором, как и принято в таких случаях, меня вполне официально приглашают на три лекции с точным указанием гонорара.

Когда мы наконец встречаемся, декан говорит, что, к сожалению, лекций будет только две: третья по какой-то причине не состоится. Я не спрашиваю, по какой: ну не состоится – и ладно.

Лекция заканчивается. Декан меня благодарит; я жду, когда же будет назначена дата моей второй встречи со студентами, но никакого продолжения не следует. Я, конечно, и сама могу спросить, но – зачем? Понятно, что если сейчас ничего не говорится про вторую лекцию, значит, ее тоже не будет. Через неделю я получаю от декана чек. В нем указана сумма гонорара – ровно в пять раз меньше обещанного. Я бы могла понять, если бы мне объяснили, что вмешались какие-то внезапные обстоятельства (дело, между прочим, происходило до мирового кризиса), что по каким-то важным причинам две лекции отменены, а гонорар за третью уменьшен вдвое, но в том-то и дело – никаких объяснений, никаких извинений. Все по-простому: мое слово, хочу – даю, хочу – беру обратно.

Рассказываю об этих примерах «средиземноморской расслабленности» одному молодому человеку по имени Георгий Кумас. Его мне рекомендовали в Москве, потому что он долго жил в России, а потом вернулся на Кипр. Сейчас он занимается туристическим бизнесом. Общаться с ним приятно. Он остроумен, у него живая манера разговора. Я сразу проникаюсь к нему доверием и рассказываю о случаях «непунктуальности» некоторых его соотечественников. Он гневно восклицает:

– Ну, как это можно – не держать слово?! Да, некоторые киприоты еще по старинке так себя ведут. Но я лично никогда себе этого не позволю.

Затем мы расстаемся, и он обещает мне прислать две информации: когда работает музей и в какие дни открыт монастырь. Я, конечно, и сама могу получить эту информацию: с помощью Интернета это сделать несложно.

Но он просит меня не тратить время на Интернет – он позвонит мне завтра в пять часов и все скажет.

Назавтра он звонит в пять часов, ноль-ноль минут. Ура!

– Видите, я вас не подвел. Я, правда, не успел узнать расписание музея и монастыря, но сделаю это завтра же. Или послезавтра. Да, а вы, если что нужно, звоните в любое время, мобильник у меня в кармане. Я тут же приеду.

Надо ли говорить, что об обещанной информации он прочно забыл. Но через пару недель мне действительно понадобилась его помощь. Я позвонила. Он был в другом городе, сказал, что приедет завтра и тут же позвонит. Прошло еще две недели, мне уже нужно было уезжать. Перед отъездом я проверила свои пропущенные звонки, заставила администратора посмотреть, не было ли для меня сообщений по гостиничному телефону. Нет, не было. Обаятельный, живой, милый Георгий, так пылко возмущавшийся «непунктуальностью» своих соотечественников, так больше и не позвонил.

Чадолюбие