Лиственница

Смотрящийся со стороны.
Оплывающие зеркала темны.
Всё та же мелодия моей вины
Под небом пасмурной страны.
Но окончанием зимы —
Воздушный змей. И путь размыт.
Весна нежностью мутит умы,
А страх отброшен и позабыт.
И хоть мы рождены впотьмах,
Не мешало бы выглянуть на свет,
Где в серебристых, островерхих тополях
Уже хозяйничает тёплый ветер.
Где чёрный, промокший на холоде урюк
Вдруг взял, да и выбросил цветочков горсть,
А строгое соседство снежных гор
Нам утром приоткрылось вдруг.
Где детский разноцветный гам
Воздушным змеем на верёвочке живёт,
И когда дождик глиняный идёт
Небо плоское так и льнёт к домам.
Смотрящийся со стороны…
Последний скрежетнул трамвай.
Собак не утихает громкий лай,
Солёными слезами глаза полны…

* * * * *

Ташкент 1974

«Источник тёмной красоты…»

Источник тёмной красоты —
Внимающие мне два зрачка;
Я словно прикоснулся невзначай
Небесной и округлой пустоты.
Или в самом небе утонул:
Не переставая, дрожит ласточка моего языка.
Ступенька тучи страшно высока,
А в воздухе разлит какой-то смутный гул.
Неправда! Всё лишь тщетные мечты.
Куда ни кинься —
Страх встречает у ворот.
Рыданием свело опухший рот.
Но почему же умирать тогда не хочешь ты?
Пространство солнечного луча —
Мне служит утешением от невзгод,
А ночью мотыльков слепой полёт,
Да вербы за окном оплывшая свеча.
Христос воскресе!
Ах, правда, ведь воскрес Христос.
Для поцелуя всякая подставляется щека.
В моей руке на мгновенье задержалась твоя рука,
И удивленье язычком пламени к небу поднялось.

* * * * *

Ташкент 1974

«И от того, как я тебя люблю…»

И от того, как я тебя люблю,
Мне кажется, мой пульс – синица.
И вот мне снится торжествующий сон,
И ожог по всей руке
всё горячеет.
О господи!
Что?
Что?
Не слышу…

* * * * *

Ташкент, 1974

«Сладковатый привкус лицемерья…»

Сладковатый привкус лицемерья
Я, размечтавшись, задеваю твою ладонь.
То и дело дождь; октябрь; воронье время.
Но никак что-то не погаснет в небе огонь.
И берёза фиолетовая вечереет.
О, берега облачных горизонтальных пустынь.
Мы ходим почти что семимильными шагами,
Но всё ещё не погаснет в небе огонь.

* * * * *

Ташкент 1974

«Не плачется больше – слеза…»

Не плачется больше – слеза,
как льдинка, висит на щеке,
но танец моей прогулки
бессмысленен… и чудес…
Вот ведь слова не договорю,
а брошусь к тебе волчком.
Эх, да что там ещё говорить:
наша жизнь – нарисованный смех.

* * * * *

Черноголовка 1975

«Сколь быстро убывает день…»