Листы имажиниста (сборник)

Пройдя небесные ступени,
Сквозь тучи устремляя бег,
Ты снизошла, как дождь весенний,
Размыть в душе последний снег…

Но ты, мятежная, не знала,

Что изможденный плугом луг
Под белизною покрывала
Таит следы угрюмых мук.

И под весенними словами,

Растаяв, спала пелена.
Но, как поруганное знамя,
Молчит земная тишина.

И лишь в глаза твои с укором

Глядит безмолвье темноты:
Зачем нечаянным позором
Стыдливость оскорбила ты?

Снежный болван

Из снега сделан остов мой.
Я – ледяной болван немой.

Мой грубый, неуклюжий торс

К ногам безжизненным примерз.

Два неморгающих зрачка –

Два бархатистых уголька.

Льдяное сердце в грудь не бьет,

Льдяное сердце – мертвый лед.

Весенний луч… Бегут ручьи,

И руки мертвые мои

Еще беспомощней торчат,

И слезы – льдинки сыплет взгляд.

Весенний день и синева…

Подтаивает голова.

Весенний день лучом вскипел…

Я пошатнулся и осел,

И тяжело упал назад.

И только бархатистый взгляд

Глядит с укором на весну,

Нарушившую тишину.

Судьба

Очаровательный удел,
Овитый горестною дрожью…
Мой конь стремительно влетел
На мировое бездорожье.
Во мглу земного бытия,
И мгла с востока задрожали,
И слава юная моя
На перекрестках отставала.

Но муза мчалася со мной

То путеводною звездою,
Сиявшей горней глубиной,
То спутницею молодою.
Врачуя влагою речей
Приоткрывавшиеся раны
От неоправданных мечей
Среди коварного тумана.

И годы быстрые цвели

Прозрачной белизной черемух…
Мы песни звонкие несли
Среди окраин незнакомых;
В еще не знаемой земле
Переходили хляби моря;
На вечереющем челе
Горели ветреные зори.

Облитый светом заревым,

В томленье сладостном и строгом,
Венчанный хмелем огневым –
Я подошел к твоим чертогам.

Не изменила, муза, ты,

Путеводительная муза,
Венцом нетленной чистоты
Чело отрадного союза
Благословенно оплела,
Разлившись песней величаво.
И только тут к нам подошла
Отставшая в дороге слава.

Властелину

В фонарном отсвете алмазном,
С усмешкой тонкой на губах,
Ты устилаешь путь соблазном,
Как елкой на похоронах.

Выглядываешь и таишься

Над недоверчивой толпой,
Вдруг расплеснешься, расклубишься
И брызнешь искрой огневой.

Чуть стукнув ресторанной дверью,

Певучим шелком прошуршав,
Ты клонишь бешеные перья,
Вздымаешь огненный рукав.

С улыбкой над моим ненастьем

Ты чашу полную вина
Мне подаешь – и сладострастьем
Смятенная душа полна.

Гробокопатель! Полководец!

Твоих шпионов – легион!
И каждый ключевой колодец
Твоей отравой насыщен.

Ты язвы, блещущие смолью,

Как пули, шлешь в врагов своих,
И стискиваешь едкой болью
Суставы пленников нагих.

Прикрытый бредом и любовью,

Как выпушкою вдоль плащей,
Твои знамена пышут кровью
Над страшной гибелью моей.