Лисы округа Хансон

Он приоткрывает глаза, когда молчание затягивается, и видит, как тело Гу Кешина заваливается на бок.

– Благодарю вас, Великие Звери, – говорит Хичжин и кланяется. Юнсу, спохватившись, следует её примеру, заставляя Тэуна тоже опустить голову. – Теперь его надо отвезти в крематорий и сжечь.

– Он давно должен был туда отбыть! – отвечает Тэун. – Я не понимаю, почему он до сих пор в морге.

Хичжин хмурится и теребит в раздумьях нитку из бисера у себя на шее.

– Значит, кто-то распорядился, чтоб его не трогали. И на тебя, Тэун, он полез не просто так.

Тэун подхватывает повисшую между ними мысль, щёлкает пальцами.

– Хан Союль. Хочет нас остановить, раз его бухгалтер охраняет труп шамана.

– Или охотится на тебя, – кивает Юнсу. Потом смотрит на забытого Гу Кешина, вздыхает. – Всё это очень интересно, но нам как быть? Везти труп в крематорий?..

* * *

По дороге из крематория до какой-то лапшичной сонбэ Нама, где все договорились собраться, Хичжин раскручивает оставленную у морга гипотезу заново:

– На теле Гу Кешина были какие-то цифры, вы говорили?

– Да, – произносит Юнсу. – Единица. Мы предполагаем, он был первым трупом.

– Что если он не сразу в реку попал?

Тэун оборачивается, чтобы выловить в полумраке автомобильного салона лицо Хичжин.

– Ты сказала, это туоксини? Дух, который головы давит, так? Думаешь, он мог напасть на тех типов в ночном клубе?

Хичжин согласно кивает.

– Допустим, Гу Кешина убили первым, обратили с помощью ритуала в туоксини и отправили посылкой к Ри Тэсо. Тот погиб следующим, и его голову забрал с собой Хан Союль.

– И не отчитался, уничтожил он её или в дело пустил, – добавляет Тэун. – А дальше его прихвостни прибрали к ритуальным штукам шамана Лю и его братца.

– А господин Гу из Инчхона? – подаёт голос Юнсу. – Тот, которого рыбаки на пристани обнаружили. Без руки.

То-очно… Тэун чешет щёку, устало жмурится. Многовато событий для одной ночи, которая и так идёт сикось-накось… Тэун прижимается лбом к прохладному стеклу бокового окна машины, тяжело вздыхает. Если предположить, что все убийства с недостающими частями тела связаны в единую цепь событий, и если принять за факт, что однорукий рыбак Гу Санхун случайной жертвой не был (о чём какое-то время Тэун всерьёз задумывался), то получится, что…

– О, – говорит Тэун. – О, твою же мать.

– Что? – Юнсу как раз поворачивает к нужному зданию, и Тэун вылетает из машины, едва та замирает на полупустой парковке. – Эй!

Втроём с Юнсу и Хичжин они вбегают в лапшичную, и Тэун замирает на пороге, завидев ночных гостей заведения.

За столиком в дальнем конце щиктана рядом с Харин сидит Джи и какой-то белобрысый молодой парень, чья кожа блестит в неоновом свете от вывески справа от него.

– Пришли, – кивает им Харин и показывает на незнакомца.

У него слишком бледные, почти серые глаза, и бледное лицо в едва заметных веснушках, и волосы совсем белые, длинные, закрывают левый глаз, зрачок которого сужается и ширится в такт дыханию.

– Кван Тэун, Ли Юнсу, – представляет по очереди Харин и затем кивает на блондина с точёными чертами лица. Он выглядит хрупким, как Тангун Великий, но в его облике сквозит не скрытая опасность, а… наивная любознательность? Тэун подбирает слова, но не может понять, кого видит перед собой.

Юнсу рядом с ним ахает в голос.

– А это Бэм, – представляет блондина Харин. – Сон Бэм. Имуги.

– Это же солист «Хэй-севен»! – шепчет поражённый Юнсу. И только теперь Тэун понимает, где видел лицо этого парня – в телевизоре. Это он поёт в любимой группе Юнсу.

Сон Бэм, будто смутившись, вскакивает и протягивает Тэуну руку – тонкую, с длинными тонкими же пальцами, увешанными многочисленными кольцами.

– От тебя пахнет с-с-смертью, хён[66], – чуть шипит он с лёгкой подрагивающей улыбкой. За рядом белоснежных зубов у него скрывается острый язык. Тэун, хмыкнув, пожимает протянутую ладонь – сухую и холодную.

– А ты, получается, знаменитый змей Хансона! Харин и Джи много о тебе рассказывали…

Юнсу пищит от счастья, пряча смущённое лицо на плече у Хичжин.

Файл 23. Потомок погибшей богини

Харин везёт себя и Джи в отель к другу, с которым они не виделись около пары лет. Нет, постойте, последний раз Харин навещала этого парня сразу после дебюта его группы. Значит, прошло почти три года с момента их последней встречи.

Прилично для живущих в современном мире квемулей. Хотя, надо признать, это не самое долгое их расставание. Взять хотя бы годы японской оккупации – тогда Харин, Джи и мелкого разнесло по разным берегам полуострова, все выживали, как могли, и носа не показывали. Сразу после восстановления страны в начале двадцатого века Харин всерьёз полагала, что Бэма смело режимом и он умер. Но обошлось, каким-то чудом тот остался жив-здоров, разве что потерял возможность обращаться змеем.