Лита. Огненное наследие (СИ)

И Лита стала приходить на кладбище всякий раз, когда уставала от непривычно тяжелого обучения магии и от колкостей наставников, а Мейта старалась успокоить ее и поддержать. То ли призрачная энергия сильнее магической, то ли дело просто в добрых словах, но каждый раз на душе становилось легче и спокойнее.

Особенно принцессу тяготили насмешки ехидного преподавателя телепортации Серхио Риверра. Этот молодой темноглазый мужчина с черными волосами имел отвратительную привычку насмехаться над первокурсниками, у которых во время практических занятий во время попыток телепортации из класса во внутренний двор академии рвалась одежда. Иногда Лите казалось, что он похож лицом на Витольда Кианто, но обычно она старалась просто не обращать на него внимание.

Ведь после добрых и предельно вежливых наставников во дворце подобное кажется чем-то невообразимым и на редкость мерзким, даже, несмотря на то, что Мейту Брену делали поблажки, как единственному первокурснику, имеющему дар Огня.

В каждой аудитории имелось свободное от столов и стульев пространство, предназначенное для практических занятий. Нередко после них лаборантам и слугам приходилось устранять последствия стихийно-боевой магии: вытирать лужи с пола, уносить случайно обгоревшую мебель или подметать землю. Хорошо, что на остальных занятиях не происходило таких инцидентов.

И каждый раз Лите приходилось следить, чтобы Ричард не получил ожогов или других ранений. В особенностях мировоззрения местного дворянства она была не сильна, но знала, что на Вирите бастардов так не берегут. Особенно мальчиков. Часто таких, как Ричард находят утонувшими, удавленными или отравленными. Но если это последний сын императора, это многое может объяснять.

В пятнадцатый день Нониса Ричард раздраженно отмахнулся, когда во время занятия Лита в отчаянии попыталась сбить огонь с его штанины, который сама же наколдовала не в том направлении. Требовалось разжечь огонь в камине, а императорский сынок встал прямо возле него.

— Успокойся, Мейт! — голос Ричарда прозвучал резко, грубо, и вместе с тем устало. — Я сам справлюсь!

Он щелкнул пальцами, и хлынула струя воды, достаточная, чтобы погасить огонь.

— Прошу прощения, — сконфуженно пробормотала Лита, отступив назад.

Ведь с будущим императором нужно говорить очень уважительно. Особенно с тем, от которого можно узнать много нового о правительственных войсках.

Только пока нагруженная учебой Лита даже не успевала подумать об осторожных расспросах Ричарда насчет ценных сведений, и вспоминала об этом только перед сном. С досадой скрипя зубами, она каждый раз обещала себе на следующий день подумать над этим получше, но, кажется, Нонис так и пройдет в тщетных попытках удержаться на плаву в учебе.

На Энирате требования к студентам в целом и к обучению в частности были гораздо строже, чем на Вирите. С другой стороны, выполняя многочисленные задания и изучая теорию алхимии, стихийной магии, целительства и прочих важных для боевых колдунов и ведьм знаний, Лита потихоньку перестала тосковать о потерянной в одночасье семье. Когда предстоит важная и серьезная работа, скорбь не помогает, но высасывает все силы и лишает способности здраво рассуждать.

Ночь с восемнадцатого на девятнадцатый дни Нониса выдалась лунной и почти безветренной, но осенние холода крепчали. Кутаясь в форменный шерстяной пиджак, Лита дрожала и торопливо шла по темноте в сторону кладбища, стараясь не бояться посторонних звуков. Незачем. Если Мейт Брен столкнется с преподавателем или даже с ректором, то оправдается необходимостью закрепить пройденный материал по некромантии на кладбище.

Ведь всем известно, что у первокурсников на факультете Времени и Пространства эти занятия происходят редко и требуется постоянная практика.

Когда Лита решительно шагнула на широкую протоптанную тропу, ей показалось, что кто-то смотрит ей в затылок. Мейта? Резко обернувшись, она, кажется, увидела темный силуэт, слишком резво для призрака, метнувшийся за деревья, но так же это могло быть игрой теней.

Любопытно.

Но она не из числа нежных и пугливых большеглазых барышень. Даже более того, на Вирите принцессам не дозволено быть такими. Трусливая принцесса — мертвая принцесса, особенно на севере. Хоть Мейта и могла вырасти храброй героиней, если бы не жестокие Огненные Боги.

Замерев, Лита мысленно попросила у Богов прощения за святотатство, а затем двинулась дальше.

Она остановилась в неровном полукружии серебристого лунного света, падающего на угольно-черную от ночного мрака землю, и вздрогнула от неожиданности, когда к ногам упала чья-то тень. Но не охнула, не вскрикнула, не упала в обморок — только резко развернулась, готовая дать отпор в любой подходящий момент.

- Мейт, что с тобой? — с недоумением спросил Ричард Винтер.

Стоя на распутье четырех тропинок между одинаковыми могильными плитами, он смотрел на девушку удивленно и с досадой, словно подкрадываться вот так просто в порядке вещей. Лита же с детства терпеть не могла подобного; старшие братья иногда играли в жестокие игры и пугали ее.