Литераторы Дамкин и Стрекозов

– Вы к кому? - поинтересовалась симпатичная секретарша-брюнетка, сидевшая за столом перед пишущей машинкой.

– К Аркадию Натановичу. Мы - литераторы Дамкин и Стрекозов.

– Подождите, - сказала секретарша. - У него там уже сидит один литератор.

– Вот как? - Дамкин подошел к секретарше. - А как вас зовут?

– А вам зачем?

– Ну, как же! Мы теперь сюда часто будем ходить. Ваш журнал будет наши рассказы печатать.

– Надя.

– Надежда, - с восторгом произнес Дамкин. - Какое имя, а, Стрекозов! Мы сюда пришли с надеждой, повстречали здесь Надежду!

Стрекозов уселся в кресло возле огромного фикуса, стоящего в горшке, и закинул ногу на ногу.

– Сразу возникает целая масса вопросов. Вот интересно, а что вы делаете сегодня вечером? - не отставал Дамкин.

– Вечером я учусь в вечернем институте.

– Не может быть! - восхищению Дамкина не было пределов. - Ну, надо же! Мало того, что девушка красива, она еще и умна! Это, скажу я вам, такая редкость в наше время!

Дверь в кабинет главного редактора открылась, и оттуда выпорхнул чернявый молодой человек с бегающими глазками.

– Хорошо! Завтра же принесу переделанный вариант повести, - закончил он начатый разговор. - До свидания, Аркадий Натанович!

Склонив голову, еще один литератор закрыл дверь и, повернувшись к секретарше, восторженно проговорил:

– Замечательный человек! Все объяснил, указал на все недочеты! Ах, чернявый заметил Дамкин и Стрекозова. - Это, кажется, литераторы Дамкин и Стрекозов? Авторы "Билла Штоффа"? Я вас недавно видел на Арбате! Очень был поражен! Я думал, вы - мистификация, чей-нибудь розыгрыш, а вы оказались вполне живыми людьми...

Секретарша с уважением посмотрела на таких известных литераторов.

– А я тоже литератор, - молодой человек бросился пожимать руки Дамкину и Стрекозову. - Моя фамилия Торчков! Я тоже когда-нибудь стану известным. Вступлю в Союз писателей. Или, на худой конец, в Союз журналистов! Вы к редактору? Идите, идите! Это такой замечательный человек! Я вас здесь подожду! Возле Наденьки!

Оставив словоохотливого Торчкова наедине с секретаршей, Дамкин и Стрекозов вошли в кабинет главного редактора.

– Здравствуйте, - смущенно молвил Дамкин. - Я заходил к вам недавно, приносил несколько рассказов...

– Как же, как же! - воскликнул Аркадий Натанович. - Я вас прекрасно помню. Вы - Шашкин! М-м-м... То есть, Пешкин!

– Дамкин, - подсказал Дамкин.

– А, ну да! Дамкин! Я ваши рассказы просмотрел. Особенно вот этот, про грузина Гиви Шевелидзе и пришельца. Очень хороший рассказ! Изящный и в то же время не без иронии. Непременно его напечатаем. Есть у меня, правда, пара замечаний. У вас тут написано: "Ничто не волновало Гиви, ему было наплевать на холодную войну" и так далее. Это, знаете ли, несколько аполитично! Советского человека не могут не волновать такие острые вопросы современности. Надо исправить и написать, что он был очень озабочен "холодной войной" и так далее. Затем, вот тут у вас пришелец превращается в обнаженную девушку. Это, знаете, слегка аморально. С вашего позволения, девушку мы уберем. Вы не против?

– Ну, в общем, конечно...

– Вот и отлично! - просиял редактор Равнодушный. - Тогда этот рассказ мы поместим в следующем номере.

– А остальные?

– Остальные я еще не успел внимательно просмотреть, зайдите в следующий раз. Но я думаю, мы будем с вами активно сотрудничать! Если вы еще и статьи можете писать, например, о сельском хозяйстве, это вообще для нас находка!

– Можем, - согласился Дамкин. - Сельское хозяйство мы хорошо знаем. Стрекозов даже родился в деревне. А вот как насчет гонорара?

– Гонорары у нас хорошие. Правда, выплачиваем мы их раз в два месяца... А это будет, - здесь редактор задумался. - А это будет ровно через десять дней и четыре дня!

"Наверное это по китайскому исчислению", - подумал Дамкин, пораженный этой цифрой, но все же спросил:

– А авансом нельзя получить?

– К сожалению, - развел руками Аркадий Натанович. - Заходите еще, приносите побольше рассказов, стихов и так далее! Романов там, повестей! Можете даже сценарий какой-нибудь написать для сельского клуба.

– До свидания, - хмуро сказал Дамкин.

Литераторы вышли. К ним тут же подскочил Торчков.

– Ну, как? Правда, отличный мужик? Как он понимает нашего брата-литератора! Вы сейчас куда?

– Кофе пить, - вздохнул Стрекозов.

– Я с вами, - решил Торчков. - До свидания, Наденька!

Литераторы вышли из редакции в подавленном состоянии. Вслед за ними, подпрыгивая, словно кто-то дергал его за невидимые нити, бежал Торчков, разглагольствуя:

– У меня на днях такой рассказ написался! Очень хороший! А вы знаете, сколько рассказов надо опубликовать, чтобы приняли в Союз писателей?

– Не знаем.

– Много, - Торчков погрустнел. - Надо не меньше тридцати публикаций. Я очень хочу вступить в Союз, а рассказы так медленно пишутся. Вы не хотите написать что-нибудь со мной в соавторстве?

Литераторы вошли в кофейню.

– Я угощаю, - Торчков заплатил за кофе, и они уселись за столик. - Ну, так как насчет соавторства?

– Вообще-то, мы только вдвоем пишем. У нас характер тяжелый, - сказал Дамкин.