Литература эпохи Возрождения

Началась эра буржуазного развития Европы, отмеченная взрывом творческих сил, горячей верой передовых людей в неограниченные возможности человека. Складывающийся на протяжении столетий мир словно сошел со своего привычного пути и устремился к новым, правда, еще не совсем ясным целям. Если в средние века в годы крестовых походов европейцы соприкоснулись с культурой Малой Азии, то в эпоху Возрождения пределы известного им мира расширились до чрезвычайности. В 1492 г. генуэзец Христофор Колумб пересек Атлантический океан и вышел к берегам Нового Света, названного позднее Америкой. В 1498 г. португальский мореплаватель Васко да Гама, обогнув южную оконечность Африки, достиг Индии. В начале XVI в. другой португальский мореплаватель, Фернан Магеллан, совершил первое кругосветное путешествие, окончательно подтвердив справедливость учения о шарообразности земли.

Картина мира становилась все более грандиозной и одновременно более точной. Пытливая человеческая мысль стремилась все глубже проникнуть в тайны мироздания. Смелым вызовом церковному авторитету явились труды польского астронома Николая Коперника, который в середине XVI в. обосновал гелиоцентрическую систему мира, пришедшую на смену устарелому учению о Земле как центре Вселенной.

Рушились мнимые истины, узаконенные в минувшую эпоху. Расшатывались корпоративно-сословные перегородки, сковывавшие человеческие порывы. Человек эпохи Возрождения, преодолевая власть вековой догмы, искал более свободных путей и зачастую находил их.

Все эти сдвиги определили замечательный расцвет искусства и литературы в эпоху Возрождения, Энгельс писал: «В спасенных при падении Византии рукописях, в вырытых из развалин Рима античных статуях перед изумленным Западом предстал новый мир — греческая древность; перед ее светлыми образами исчезли признаки средневековья; в Италии наступил невиданный расцвет искусства, который явился как бы отблеском классической древности и которого никогда уже больше не удавалось достигнуть. В Италии, Франции, Германии возникла новая, первая современная литература. Англия и Испания пережили вскоре вслед за этим классическую эпоху своей литературы»[9].

Нет сомнения в том, что в становлении европейской ренессансной культуры античность сыграла значительную роль. Она стала знаменем, под которым ратоборцы новой культуры — гуманисты вели борьбу с уходящим средневековьем. В культурном обиходе средних веков интерес к античным традициям то усиливался, то замирал, но не исчезал совершенно. Он отчетливо проявлялся в латинской ученой поэзии так называемого Каролингского возрождения (VIII-IX вв.). Неизменным авторитетом пользовался Вергилий. В рыцарском романе охотно разрабатывались сюжеты, почерпнутые из античной литературы и жизни. Только на античность в средние века глядели сквозь призму привычных феодальных представлений — это был все тот же средневековый мир, лишь украшенный классическими именами и ситуациями.

Эпоха Возрождения взглянула на классическую древность совсем по-иному. Она не стремилась наделять ее признаками феодально-христианского мира. Античный мир представлялся гуманистам царством прекрасных, гармоничных людей, достойных детей великой Матери-Природы, свободных от сословных пут, наделенных даром высокой человечности. Правда, в этом прекрасном античном мире наряду с людьми заметное место занимали боги, но ведь и они, наделенные совершенным человеческим обликом и человеческими страстями, являлись в конце концов теми же людьми, только более могущественными и, главное, бессмертными.

Это увлечение античностью не делало мастеров Возрождения безликими подражателями. Они охотно использовали опыт своих великих предшественников, иногда близко подходя к полюбившимся им оригиналам. Но именно для искусства и литературы европейского Возрождения в высокой степени характерна творческая самобытность, стремление выйти за пределы художественных канонов, господствовавших в средние века. Принимая деятельное участие в «открытии» мира и человека, мастера Возрождения закладывали основы великого реалистического искусства, заявлявшего о себе в созданиях Боккаччо, Рабле, Сервантеса и Шекспира, а также в творениях многих талантливых ваятелей и живописцев.

Было бы неверно утверждать, что средние века не видели ни человека, ни окружающего его мира. Могучие фигуры богатырей проходят перед нами в многочисленных героических сагах. Человеческая любовь наполняет рыцарские романы, царит в лирике трубадуров и миннезингеров. И все же в поэзии средних веков нет той полноты жизни, которая бьет через край в произведениях эпохи Возрождения.